80 лет назад, в октябре победного 1945-го, в семье знаменитого детского поэта и автора слов к гимну СССР Сергея Михалкова и его жены Натальи Кончаловской появился второй сын. Это был обычный осенний день, и ничто не предвещало, что новорожденный станет одним из самых известных актеров и режиссеров страны, а затем — главным защитником русской культуры.
Никита был поздним ребенком для Натальи Петровны, она старше своего мужа на 10 лет и, родив сына в 42 года, доверила его помощницам — домработнице Фене и гувернантке Хуаните, испанке родом из Сан-Себастьяна. Опровергнуть миф о том, что нынешний юбиляр как родился с серебряной ложкой во рту, так и рос, не зная ни в чем отказа, довольно сложно. Но на самом деле принципы воспитания в семье одного из самых успешных советских поэтов были жесткими.
«В нашей семье наказывали за вранье и хамство, — вспоминал Никита Сергеевич. — Помню, как однажды отец наказал меня в своем кабинете, и я долго летел мимо корешков книг — Толстой, Чехов, Бунин… Но в этом не было родительского самоутверждения. Я всегда понимал, что получал за дело».
Никита рос бунтарем и стремился стать независимым от отца, многократного лауреата Сталинских премий. Однажды Сергей Владимирович высадил сына за 27 километров от дома из-за того, что Никита позволил себе нелестно отозваться о его творчестве: «Эти стихи тебя кормят! Выходи из машины!» Только повзрослев, Михалков-младший признается себе, что был не прав, и напишет такие строки: «Я убежден, что из всего того, что было отцом написано и сделано, конечно же абсолютно недосягаемыми являются его стихи для детей. Они узнаваемы с первых четырех строчек. Он никогда не наклонялся к ребенку, он поднимал его до своего уровня. Но не тем, что пытался сделать из него взрослого, а тем, что, не играя и не притворяясь, оставался 13-летним мальчиком, как его всегда называла моя мама».
Возможно, мы никогда не узнали бы Михалкова-режиссера, если бы его не отчислили из Щукинского училища за постоянные отлучки на съемки. Судьба сама подталкивала молодого актера в правильном направлении — Никита подал документы во ВГИК на курс Михаила Ромма, у которого учился его брат Андрей. Решающей стала рекомендация Георгия Данелии: «С Никитой Сергеевичем я познакомился на фильме «Я шагаю по Москве», где он играл главную роль, а я был постановщиком. Талантливый, обаятельный и пытливый юноша, тогда он еще не был, как теперь, главой семьи, сразу завоевал мою любовь; и все было бы хорошо, если б не пагубная склонность Никиты Сергеевича к режиссуре… Никита Сергеевич в каждой сцене искал новое оригинальное решение, ни на секунду не переставал сомневаться в том, что я говорил, все время спорил и подсказывал. Я очень люблю, когда мне подсказывают на площадке, но только в том случае, если подсказка гораздо хуже того, что было придумано мной: тогда это приятно… Но с Никитой Сергеевичем было наоборот: подсказывал он, как правило, верно, и мне приходилось скрепя сердце присваивать его находки и использовать его неуемную фантазию».
Пожалуй, у Михалкова не было другого пути: он быстро и по праву занял свое место в великолепной плеяде талантов, рожденных сломом эпохи, — шестидесятников, прославивших советское кино и театр во всем мире.
Что касается семьи, о которой обмолвился Данелия, с Анастасией Вертинской, матерью Степана, первого сына Михалкова, ее не получилось. Но на пути восходящей звезды кино встретилась та, что потрясла до глубины души. «Она была абсолютно не похожа ни на кого вокруг, совершенно из другого мира. Человек невероятной скромности, трогательной наивности, поразительной, нездешней чистоты. Это вызывало недоумение, смешанное с восторгом. Даже было ощущение, что такого не может быть» — мало кому из женщин доведется такое услышать о себе. «Она звалась Татьяна», и ей предстояло дождаться любимого с Камчатки из армии, быть потерянной им из-за переезда, затем найденной и отведенной в загс. Свадьбу играли в Грозном — там Михалков снимал полнометражный дебют «Свой среди чужих, чужой среди своих»…
Что было дальше, мы все знаем. Больше 30 картин, многие из которых осыпаны призами, включая заветный «Оскар». Центр театра и кино, выстроенная с нуля собственная киностудия мирового класса. Трое талантливых детей, 13 внуков, трое правнуков. И сбывшаяся мечта: настоящее «помещичье» имение с охотничьими угодьями — «чтобы встретить старость». Но, похоже, она Никиту Сергеевича дома не застанет. Он по-прежнему на переднем крае: бьется за русскую культуру, защищает от нападок Родину, которую любит искренне и беззаветно. Осваивает новые форматы и площадки, теперь в списке его многочисленных профессий появились строчки «блогер» и «ютубер».
«Высшая свобода — когда тебе не надо выбирать, — считает Михалков. — Не потому, что у тебя нет выбора, а потому, что ты его сделал с детства». А еще мэтр нет-нет да и вспомнит Обломова из своего фильма, нонконформиста, который решает вопрос «ради чего жить», в отличие от западника и прогрессиста Штольца, для которого важнее «как жить». «Наш великий философ Иван Ильин писал, что «жить нужно ради того, ради чего стоит умереть», и я с ним согласен».
С юбилеем, Никита Сергеевич! Здоровья и сил! А с долголетием, как сказал Константин Эрнст, поздравляя вас в предыдущем номере нашего журнала, в семье Михалковых все в порядке.
