Саша и Кирилл — молодая супружеская пара, но уже с ребенком, очаровательной Варей, которая впервые идет в детский сад. Для Саши, с момента рождения дочки просидевшей в декрете, это важное событие, ведь она наконец-то может на время оставить дите на попечение других и заняться своей жизнью, пока муж-айтишник зарабатывает деньги. И… оказывается, что заняться-то ей особо нечем: работы нет, увлечений как будто особо тоже, даже супруг все время где-то за кадром. Зато в кадре появляется новый знакомый — папа одной из девочек в группе Вари, прагматичный Глеб, который, кажется, холост и перспективен. Саша сама не замечает, как влюбляется в нового знакомого, что, в свою очередь, приводит к разладу в семье.
Когда Ингмар Бергман снимал свои картины, он словно отрывал от себя куски: каждый его фильм — это крик, полный душевной боли от невозможности найти ответы на вечные вопросы в безграничном универсуме человеческих взаимоотношений. Кажется, Алена Званцова («Небесный суд») хотела, разменяв пятый десяток лет, сделать что-то очень бергмановское — такую, знаете, драму на разрыв аорты. Помогла ей в этом дебютантка Мария Константинова, выпускница ВГИКа, которая, похоже, тоже очень хотела написать фильм, очерчивающий красной линией границы экзистенциального кризиса современного поколения поздних миллениалов, родившихся в конце 1990-х — начале 2000-х. Что ж, в какой-то момент кто-то перетянул одеяло на себя, и получилась «Ячейка общества».
Представьте себе, что все тот же Ингмар Бергман решил снять не, условно, «Сцены супружеской жизни», а «Пилу». Или, допустим, «Хостел». Только вместо того, чтобы мучить зрителя показом натуралистичного насилия, он предпочел насилие психологическое. Причем в роли Крамеров выступают оба героя: на протяжении всего фильма Саша и Кирилл калечат друг другу мозги и никак не могут прийти к какому-либо выводу относительно своего брака. Страдает от этого, как и положено, дочка. Хотя, честно говоря, больше всех страдает зритель, закованный фильмом, не способный перелезть по ту сторону экрана и надавать героям возвращающих к жизни лещей. Да, незрелость героев, их неспособность прийти к компромиссу и перестать изничтожать друг друга — это главный аттракцион фильма. Как если бы вас против вашей воли затащили на американские горки, пообещав нечто куда более приземленное.
С таким кино есть одна, большая и неразрешимая проблема: ты категорически не понимаешь, что хотел сказать автор. Что поколение прото-зумеров инфантильно? Нет, это неправда. Что молодая семья — это приговор? Опять неправда. Что все женщины после декрета бегут налево? Что айтишники «кодят», вбивая по буковке какие-то загадочные символы на экране? Что зоопарки опасны? О чем это кино? Ради чего я страдаю, глядя на этих глупых персонажей? В чем, в итоге, катарсис этой истории (а его нет)? Кино должно располагать к диалогу, но «Ячейка общества» — это фильм-монолог о том, какие же, прости господи, тупые эти ваши дети XXI века. Настоящее душевное torture porn без какого-либо смысла и внятного ответа на вопрос, зачем это в принципе смотреть.
{current_photo_index}/{total_photo_count}
