В небольшой якутской деревне совсем не осталось женщин. Двое соседей — тихий лодочник Иван и быковатый участковый Влад — живут со своими детьми и воспитывают их в одиночку. У Ивана супруга умерла, и с ней ушли последние крохи отношений между ним и его сыном Тарасом, который честно говорит ему: «Лучше бы ты умер, а не она». Женщина Влада тоже куда-то делась, и ее отпрыска, даже не называя того по имени, папаша терпеть не может: ее зовет тварью, а сына — слабаком. Однажды Влад сжигает лодку Ивана, а тот и ответить ничем не может. Его сын Тарас, устав от слабовольного отца, сбегает к соседу — а тот и рад, ведь парень разделяет его подход к силе. В этом сломанном социуме почти не осталось ничего, кроме затаившейся ярости.
Якутский многостаночник Дмитрий Давыдов (девять фильмов за семь лет — больше снимает только Роман Михайлов) создает совершенно разные фильмы. У него уже были мелодрама («Нет бога, кроме меня»), криминальный триллер («Нелегал»), абсурдистская сказка («Сказки лета»), рефлективная комедия («Молодость») и даже хоррор («Пугало»). Новая же его работа ближе всего к самому первому фильму Давыдова «Костер на ветру» — мрачной драме о двух отцах, у которых погибли сыновья. В «Чуме» сыновья живы, но все участники действа будто заражены какой-то жуткой болезнью, что приводит к абсолютной депривации чувств и вообще человеческого. Черно-белый мир (вернее, черно-серый) того и гляди утонет во мраке — даже северное сияние тут никого не радует.
Да, «Чума» — кино совсем не веселое. Ключевой мыслью его становится багровское «в чем сила, брат?» И выясняется, что сила-то как раз в слабости, в умении принять человека несовершенным. А все, что связано с преобладанием силы физической, так или иначе ведет к вырождению и смерти. Бруталистская лаконичность фильма Давыдова не оставляет места для маневра: он попадает в тебя, заходя с ноги через парадный вход, заполняя зрительское сознание мраком и безысходностью. Жанрово это, конечно, чисто чеховский триллер. Остается лишь вопрос, что именно послужит тем самым ружьем, что рано или поздно должно выстрелить: в кадре появляется даже бензопила.
Но ничто так сильно не пробирает до костей, как сама форма фильма, в котором все медленно, но верно движется к трагедии — и уже неважно, что там стреляет или гремит. «Чума» — произведение для якуткого кинематографа этапное, как и, например, «Кукушка» Евгения Николаева, сыгравшего соседа Влада (изначально он должен был стать режиссером этой картины). Это фильмы, которые берут фирменный якутский минимализм средств, но рассказывают очередную банальную, кажется, историю о блудном сыне и отце-плотнике с каким-то совершенно невероятным мастерством — как это снято, сыграно, написано… Ощущение, что пока мы тут занимаемся (или, вернее, страдаем) сказками и прочей трухой, там, в регионах, расцветает настоящее кино. Намеренно глухое ко всем трендам, а потому самобытное и яркое, даже когда снято в черно-белой цветовой гамме.
{current_photo_index}/{total_photo_count}
