Перед съемками «Мне не больно» сидели с Балабановым друг напротив друга в его квартире на Васильевском острове. Он — переломанный после каких-то съемок, с загипсованной ключицей. Я — травмированный на репетиции, с загипсованной ногой. Во время беседы Алексей Октябринович щелкал меня на мыльницу. Говорили о театре, у нас возникли какие-то расхождения на этот счет. Я был довольно наглым, вероятно, ему это и не глянулось. Увы, роль в его фильме я не получил.
— Никогда не читал стихи на стульчике и почти не помню себя в детском саду. Мое актерство началось классе в девятом. Поздравлял девочек с Восьмым марта, потом на физике мы придумывали суд над Инерцией, затем учителя истории и литературы взялись за постановки. За монолог Барона в «Скупом рыцаре» получил свою первую актерскую награду на городском конкурсе. Играл в школьной постановке по рассказам Чехова, с отрывком из водевиля «Предложение» даже поступал позже в театральный.
Родители не принимали в моем выборе вуза никакого участия — доверяли мне. Учился я в гимназии с юридическим уклоном и углубленным изучением английского, но от юриспруденции был далек и выбрал «корабелку» — сейчас Морской технический университет. Принес документы, сказал, что хочу на социологию. «Может, выберешь более подходящую для мужчины профессию?» — удивились члены приемной комиссии. Полистав справочник, перекинулся на программирование. И наверное, стал бы неплохим айтишником, если б одновременно не подал документы в театральный и сразу не поступил. А вообще, если б можно было выбрать еще одну профессию, стал бы журналистом или архитектором.
После выпуска отработал несколько лет в Театре Ленсовета — наш курс набирался специально под него. Это один из немногих театров, построенных по принципу театр-дом, театр-семья. Там это не декларируют, но есть старшее поколение и есть «дети», которых старшие воспитывают, учат. Кто-то покинул труппу, потом решил вернуться, его по-семейному приняли и простили... В другом театре «предателя» возненавидели бы.
