Подумав об этом, Джульетта ужаснулась.
Когда ей было плохо, она прибегала к старому, испытанному, давным-давно присоветованному ей любимой тетушкой способу отвлечься — Джульетта Мазина начинала стряпать. Сейчас она решила приготовить оссобуко, томленую в вине и томатах телячью рульку с пастой. Занявшись готовкой, Джульетта вспомнила, как когда-то она готовила оссобуко на их свадьбу, отложила скалку, вытерла испачканные мукой ладони о передник и села за кухонный стол, обхватив голову руками.
В это время Урбано Феллини умирал в Римини. Доктор Витторио, лечивший их семью последние 45 лет и помнивший Федерико худым как спичка, большеглазым, все время что-то рисующим мальчишкой, выпустил руку Урбано (пульс все время прерывался), взглянул на стоящую за его спиной синьору Феллини и виновато вздохнул.
Старик лежал в забытьи, его пальцы сжимали и отпускали край одеяла. Это была агония, ему осталось несколько минут. Пришла пора прощаться — и в это мгновение Урбано Феллини увидел то, о чем никто из них так и не догадался.
…Лето, солнце, ярко-желтый пляж. Он стоит на берегу моря, рядом — жена, порвавшая ради него со своей семьей. Он был беден как церковная мышь, ее родители смотрели на него свысока и не давали согласия на их брак, и тогда Ида поступила против их воли, ушла из дома в никуда, к тому, кто не имел и ломаного гроша, и ни разу не дала ему почувствовать, что ей приходится тяжело.
Урбано видел это будто со стороны.
Ида стоит и смеется, ветер играет ее волосами, а к ней бежит сын. Федерико пять лет, он протягивает к ним руки, спотыкается, падает, начинает плакать… Тут Урбано Феллини почувствовал жалость и тревогу: он давно не видел сына, тоска по нему не отпускала его и на пороге смерти. Старый человек вздрогнул, вцепившиеся в одеяло пальцы разжались. Доктор поправил подушку под его головой и сказал, что Урбано ушел навсегда.
...Федерико Феллини вел машину так, как всегда это делал: поворачивая руль одной рукой и почти не глядя на дорогу. «Ягуар» пошел на обгон, из-за поворота вынырнул огромный, коптящий воздух дизельным двигателем грузовик. Феллини мчался по встречной полосе, нос грузовика стремительно приближался, и сидящая рядом с ним грудастая дама пронзительно завизжала.
В последний момент Феллини вывернул руль, и «Ягуар», чудом не врезавшись в нависавшую над дорогой скалу, вильнул, проскользнув перед колесами грузовика, и помчался дальше, непостижимым образом вписавшись в поворот. Женщина перевела дыхание и вытерла вспотевший лоб, Феллини начал насвистывать — он всегда так водил, а на ее реакцию не обратил внимания.
...Федерико Феллини вырос в Римини, воспоминания об этом до сих пор питали его фильмы. Кафе, где собиралась местная «золотая молодежь», день-деньской гонявшая шары на бильярде. Одетые в костюмы с широкими подкладными плечами и набитой ватой грудью, в пальто из верблюжьей шерсти, молодые люди фотографировались у припаркованных возле кафе дорогих машин и неторопливо пили аперитивы, обсуждая девочек из местных борделей.
Федерико был много моложе, но в кафе его считали своим — тут ценили карикатуры мальчишки.
Высокий и худой, он уже тогда был мастером моментального, точного, блестяще схватывающего натуру наброска: своими рисунками Федерико расплачивался в кондитерском магазине и табачной лавке. Его друзья курили набитые травой самокрутки, а у него были настоящие сигареты — искусство уже тогда приносило плоды, хотя путь от табачной лавки до дорогой машины оказался не близок…
В Римини, сидя на коленях у отца, он увидел Мей Уэст в одном из ее ранних фильмов — позже он пытался заполучить ее в свою картину, но это ему не удалось.
В шесть лет его попыталась соблазнить служанка Марчелла, в семь лет он влюбился. Окно их класса выходило на дом напротив, а там ровно в одиннадцать часов на балконе появлялась красивая молодая дама, облаченная в халат с глубоким вырезом. На нее заглядывался весь класс — в том числе и учитель…
Феллини снова вывернул руль, рядом с ним пискнула женщина по имени Розина. От чужих глаз ее лучше прятать. Когда они приедут в город, шведка (или все-таки норвежка?) останется в отеле, а он сразу отправится к родителям — во время их последнего разговора отец жаловался на постоянную сердечную боль, не дай бог, с ним и впрямь что-то серьезное…
Он нажал на педаль газа. Римини совсем рядом, и если их не остановит дорожная полиция, он будет у родителей через полчаса.
