Не заметила, как сильно он переживает за меня. Жила этими судами бесконечными — а какие еще варианты? Ездила к Алисе и родителям, пыталась везде успеть, иногда не оставалось сил даже поговорить вечером, а Артем держал все внутри...
Но как бы тяжело ни было, я точно знала: Дима отступит. У него появится другая женщина или начнется другая история, и ему надоест со мной сражаться. Не решится он на кардинальные действия — мне об этом многие говорили.
И я не сдавалась — охрана была, когда нужно, «силовики» помогали — знакомые семьи, разные официальные лица на контроле наше дело держали, известные юристы участвовали — абсолютно безвозмездно, кстати.
Я верила, что все получится, нужно просто подождать, а Артем — нет.
И в какой-то момент он сорвался.
...В тот день все было как обычно: мы побежали каждый на свою работу. Я вела эфир, когда услышала от наших ребят из «Дежурной части», что в Останкино произошла драка. Узнав, что Артем полоснул Диму ножом, который валялся на полу — его использовали строители при укладке линолеума, — я поначалу решила, что это чудовищная провокация. Звоню Артему — у него отключен телефон, а потом как посыпалась «лента» новостей! Артем говорил, что хотел меня защитить...Что уж там произошло конкретно — до сих пор не понятно: каждый потом по-разному об этом рассказывал, у каждого из них, естественно, своя правда. Точно стало известно, что именно Артем был инициатором той встречи, ни я, ни Дима ничего не знали о его намерениях. Решил человек «разобраться» как мог, ну вот так получилось — вышел из себя, затеял драку, потерял контроль, накопилось.
Это не оправдание, конечно. И уж точно не выход — решать внутрисемейные дела подобным способом, не думая о последствиях. Тем более для меня было важно, чтобы наши судебные разбирательства вокруг ребенка не попали в прессу — это ведь сугубо личное дело.
И понеслось: Дима заявил, что он чуть ли не при смерти — так сильно его порезали, хотя на второй день после драки с улыбкой позировал фотографам... Но поначалу было страшно — а вдруг, не дай бог, все и вправду серьезно?
Вечером после случившегося друзья увезли меня к себе. Сказали: «Тебе сейчас нельзя оставаться одной». Всю ночь я не спала, утром поехала в РОВД, добралась до следователя, пыталась объяснить, что Артем — не монстр, он не мог так поступить, это был порыв...
Ужасный порыв, стоивший и ему, и всем нам очень дорого...
Мы увиделись в коридоре, вокруг было много людей, надо что-то сказать, а у меня только слезы из глаз текут... Начала бормотать, Артем пытался успокоить меня, я — его, а сама — как в бреду, перед глазами пелена.
Потом — сердечный приступ, меня отвезли в больницу — начальство позаботилось. Там — таблетки, процедуры, психолог постоянно пыталась говорить со мной. Но ничего не помогало. Я целыми днями лежала глядя в потолок и плакала. Откуда столько слез взялось? Наверное, за несколько лет наконец выплакалась.
Телефон отключила, звонила только родителям.
