— Олег работает легко, весело, радостно. Но это, наверное, тоже все потому, что сам артист. «Квартет И» — классные ребята, невероятные придумщики, что мне очень нравится. Вообще, мне по душе, если артист — не нудила, а хороший, добрый, веселый, открытый человек, с такими легче работать.
Когда сам стал продюсировать свои «короткие метры», понял: выйдя из кадра, не стоит забывать, насколько происходящее там трепетно. Вижу, где и как нужно помочь артисту, потому что, если ему не верить, он никогда и не откроется, а если доверять на все сто процентов, он может сдвинуть горы, сделать то, о чем ты даже не подозреваешь. Быть хорошим артистом — великий, большой труд. Нынче всякий, кто влез в кадр, мнит себя артистом, профессия в какой-то степени претерпевает реновацию. Старая школа ушла, почти не осталось педагогов, которые ее исповедовали. Я же успел поучиться у тех, кто работал с Грибовым, Товстоноговым, Агамирзяном. Но я остаюсь оптимистом, стараюсь разглядеть хорошее в любом артисте.
Сниматься с Шиловским было непросто, он держал молодых актеров на расстоянии. А с Юрским было нормально, он как-то очень позитивно относился к нашим придумкам, всегда выслушивал предложения, оставался открытым человеком. Так же приятно и комфортно работалось с Эммануилом Виторганом, представителем ленинградской школы, он тоже и слушал, и слышал, и предлагал. Когда твой партнер занимается делом, профессией, не грешит снобизмом, с ним сразу работается с удовольствием. А если еще и человек хороший, так это вообще подарок судьбы.
— В вашей фильмографии огромное количество больших режиссерских имен. К примеру, Александр Прошкин, у которого вы сыграли дезертира в экранизации повести Распутина «Живи и помни», а Дарья Мороз выступила в роли вашей жены, спасавшей мужа.
— Помню, стояли холода. Там же снимался еще один чудесный артист Сергей Васильевич Маковецкий. Мне довелось работать и со старшим, и с младшим Прошкиным, получил удовольствие от общения с обоими, потому что они — люди искренние, по-настоящему любящие свою профессию. Когда я посмотрел старые фильмы Александра Анатольевича, поразился: Господи, у какого динозавра мне удалось сняться, это счастье какое-то! Силой своего обаяния он приводил в движение такие мои внутренние рычаги, о которых я давно позабыл. Поэтому роль Андрея Гуськова, сбежавшего с фронта от ужасов войны, получилась настолько искренней и трогательной.
Я не снимался у Александра Сокурова, но был у него на пробах. Он говорит артисту: «Ты можешь это сделать, просто не знаешь об этом, но ты попробуй». Не всякий режиссер способен найти такой подход, не всякий артист может взять и открыться. Это был прекрасный опыт. Для меня каждая картина этапная, даже если она не удается, все равно оставляет след, и этот след всегда имеет положительную окраску. В любом случае ты приобрел опыт, что-то в себе открыл, что-то понял, увидел, услышал, почувствовал.
