«Когда еще не был близко знаком с Борисом Георгиевичем, думал: почему он всегда производит впечатление грустного человека? Потом я понял. Трагедия, о которой он скупо в конце жизни стал рассказывать, осталась шрамом на его сердце. Я всегда говорю: нет ничего страшнее и непредсказуемее самой жизни», — о Борисе Невзорове рассказывает ведущий режиссер Малого театра народный артист России Андрей Житинкин.
— Андрей Альбертович, вы ведь много лет знали Бориса Невзорова?..
— Я его давно знал, и он мне нравился, сначала по киноработам. Потому что он такой абсолютно русский типаж, и это такая редкость и в театре, и в кино. Я даже не удивился, когда после фильма «Россия молодая» он получил Государственную премию, еще не имея никаких званий. Потому что настолько точно сыграл и сразу попал в свою нишу. Высокий, светловолосый, с голубыми глазами, плечистый, мускулистый... Ему верили на сто процентов. Я знаю, что если б он родился раньше, его наверняка бы снял Шукшин... И что интересно, при таком количестве съемок в кино он и в театре успевал работать много. Правда, не сразу нашел свой. Часто менял театры...
— Ему были свойственны сомнения...
— Ему было свойственно обдумывать, близко ли ему то, что с ним сейчас происходит. Не всякий уйдет из театрального училища только потому, что не совсем нравится себе как актер. А с ним это произошло. В 1968 году, учась в Щепкинском, он вдруг стал ощущать страх перед сценой. Другой бы скрывал это, а Борис устроил себе «разбор полетов» и решил оставить профессию. И вы знаете, он ушел просто в никуда, буквально работал дворником. Но потом понял, что это был творческий кризис. Вернулся в профессию, но окончил уже Школу-студию МХАТ. Если у человека большое дарование, он может уходить, его могут исключать, но все равно он доучится и станет артистом.
— Почему же он естественным образом после Школы-студии не попал во МХАТ?
— У них была такая студенческая идея: они всем курсом ушли и сделали Новый драматический театр. Он и сейчас существует в Москве. Чтобы все было свое. Но потом очень быстро начались, естественно, интриги. Кто-то начал сниматься, как Невзоров, кто-то нет, стали ему завидовать. Короче, звезды из этого театра ушли. У Бориса было несколько театров, он одно время был и в Театре Моссовета, потом надолго застрял в Театре Станиславского.
