— Поздравляю, у тебя родилась правнучка!
— Какая правнучка? — удивился Михалков-старший.
— У твоего внука Степана родилась дочка Саша, стало быть, твоя правнучка, — объясняет папа.
— А-а, ну ладно! Ты лучше скажи, а вообще какие новости?
— Он вас по именам-то хоть различал?
— По именам различал (правда, редко к нам обращался), да и спутать нас с Егором было трудно: один — казах, черный-черный, другой — курносый блондин.
Кстати, путали у нас в семье всегда и всех. Папа часто рассказывал, что в детстве у него было прозвище Тьфу-Никита. Таточка, обращаясь к нему, постоянно говорила: «Катя! Ой, Андрон! Тьфу, Никита!»
Меня же в детстве звали Потей. Это прозвище придумал я сам, пытаясь воспроизвести свое имя. Так до сих пор меня называет мама.
— Вашим родителям было всего по двадцать лет. Вы не жалеете, что они не встретились позже, может, тогда все сложилось бы иначе...
— Наоборот, я рад, что они сейчас так молоды. Благодаря незначительной разнице в возрасте между нами родители хорошо меня понимают. Я теперь открываю в отце друга, на которого могу положиться.
Когда отец и мама развелись, мне было лишь три года и я, естественно, ничего не понимал. Это сейчас уже могу кое-что объяснить...
К маме известность пришла раньше — в шестнадцать лет, после «Алых парусов». Отец прославился в восемнадцать, дебютировав в фильме «Я шагаю по Москве». Амбиции были у обоих, и они оказались сильнее желания сохранить семью. Тем не менее развестись они сумели достойно.
Отца я в детстве видел нечасто: он всю жизнь работал, но тогда я этого не понимал. Помню, лет в одиннадцать был в большой обиде за то, что отец уделяет мне очень мало времени. Но надо отдать должное: он воспитывал нас, детей, не мимоходом, пробегая от дома к студии. Если в его семье воспитанием занималась мама, то в своей собственной детей воспитывал он сам. Одного его грозного вида и строгого голоса было достаточно, чтобы мы присмирели.
Он часто повторял: «Когда что-то делаешь, всегда думай о том, что скажу по этому поводу я или что сказала бы Таточка...» И это, представьте, работает и по сей день.
К детям до сих пор отец относится достаточно скептически, я бы даже сказал, с долей иронии, несмотря на то что мы все уже выросли. Мы вечно — и Аня, и Тема, и Надя, и я — выступаем в роли новобранцев. С ним постоянно чувствуешь себя на плацу в ранге солдата, тогда как он — всегда генерал! А ты никогда не будешь даже ефрейтором. Желание во всем лидировать у него очень сильно.
