Естественно, я страшно волновалась, потому что для меня Федор Сергеевич был звездой, сыном прославленного народного артиста, лауреата всех мыслимых премий. Бондарчук казался мне кем-то недосягаемым, человеком из другого мира, который я раньше в лучшем случае видела только по телевизору. А тут открыла, что он прост в общении, и меня это потрясло. На площадке чувствовала себя прекрасно, потому что меня там принимали, любили. А когда тебя окружает такая атмосфера, это очень сильно помогает, ты делаешь свое дело с любовью, постоянно что-то предлагаешь, творишь.
Хотя потом случались работы, где было крайне сложно по-человечески и неприятно эмоционально.
— Какой проект вспоминается как самый психологически сложный в плане общения с партнерами, режиссером?
— Большинство работ, в которых я участвовала, были радостными и прекрасными. Я человек неконфликтный, в редких случаях иду на обострение отношений. Конфликт энергетически затратен и просто непрактичен, если подумать. Ведь цель у всех одна — сделать хорошую работу, а значит, между нами должен вестись здоровый диалог. Если возникают претензии, ты всегда можешь принять решение: уйти или, если уж ты согласился на эту работу, доделать ее. Иногда мы чего-то не видим, поэтому нужно попробовать исполнить то, что задумал режиссер, и только потом предлагать свое. Иной раз возникает ощущение, что ты все делаешь правильно, а этого окружающие тебя идиоты не ценят. Вставать в подобную позицию, когда все не правы, а ты один умный и хороший, бессмысленно, потому что так далеко не уедешь. Тогда сам целиком и полностью делай спектакль или снимай кино.
На площадке нередко сгущаются тучи, потому что попадается партнер со сложным характером или режиссер создает нервозную атмосферу. И с этим ничего нельзя поделать. Только извлечь очередной урок из ситуации. Конечно жаль, что творческое поле оказалось полем высокого напряжения, мне все-таки важно творить в приятии, в любви. Это не значит, что процесс должен идти без препятствий и преодолений, но я за преодоления профессиональные, а не личностные, рождающие склоки. Если у тебя есть какие-то человеческие проблемы, разбирайся с собой дома или у психолога, а не приноси их на работу.
На одном проекте я должна была произнести фразу на иностранном языке, но режиссер был недоволен тем, как я это делаю, разговаривал со мной жестко, поправлял грубо: «Тебе что, сложно сказать это правильно?!» Тут есть тонкая грань: да, может быть, я что-то произношу неидеально, но это всегда можно переозвучить, да и главное не в том, чтобы я все произнесла правильно, а чтобы сыграла роль правильно по сути. Наверное, оттого что со мной грубо разговаривают, унижают, я не сделаю лучше то, что требуется. Скорее всего, закроюсь и перестану доверять такому режиссеру.
