Прошло еще немного времени, я не отставала с расспросами и тогда узнала имя отца и в общих чертах их историю. Стало легче — отпустило.
Родители всю мою жизнь не общались. Но поскольку мама помнила примерный год рождения отца, знала место учебы и факультет, было несложно его найти. Мне исполнилось восемнадцать, когда я послала запрос через посольство, вскоре прислали его адрес в Панаме. Написала письмо. Отец очень быстро мне ответил, и я тогда, помню, удивилась — насколько все оказалось просто!
Потом мы с ним общались в интернет-кафе. Никаких мессенджеров в России не было, хотя мир ими пользовался. Как быть? Вышли с ним в латиноамериканские чаты знакомств, разговаривали там. Было смешно — я заходила на сайт и тут же сыпались десятки сообщений:
— Ола! Привет, красотка!
Отвечала:
— Не мешайте, я пришла пообщаться с папой.
— Вы легко его зовете папой?
— Да, конечно. Хотя за все эти годы, а прошло уже двадцать с лишним лет, мы встречались вживую раза три-четыре, по две недели или месяцу. Первый раз увиделись в Голландии, когда я полетела знакомиться. Он оплатил перелет до Амстердама, где в те годы жил, получал докторскую степень. Папа — автор нескольких книг по менеджменту в сельском хозяйстве. Отец еще помнит русский, все понимает, но говорим мы все же по-испански. Не зря учила.
Внешне мы с ним похожи, так же как и с тремя моими младшими братьями.
Валера, когда мы уже с ним прилетели в Панаму, быстро запомнил имена всех моих родственников. А они сложные — длинные. Потом он признался, что запоминает их по ассоциациям. Имя самого младшего брата Габриэля Андреаса запомнил как аргентинского футболиста Габриэля Батистуту. Другого брата — Хулио Алесандро — как Хулио Иглесиаса.
— Вам удалось избавиться от обиды на отца?
— Работаю над этим. Как-то мы прилетели к папе втроем — я, Валера и Марта, младшей Умы еще не было. Мои пошли плавать в океан, а я осталась с папой. Сидим на песке, смотрим на волны. Именно в тот момент поняла, что мы — родные люди.
Он говорил: мол, ты же понимаешь, что я биологический отец, поскольку не воспитывал тебя. Да, это факт. Но кровь важнее, у нас с ним — одна.
То, что случилось у них с мамой, — их история, не моя. Конечно, я несколько раз спрашивала папу о том, что все же произошло. Он не сразу ответил на все мои вопросы. Мне остается лишь принять и простить. Тяжелая тема, я еще ее не прожила.
— В завершение, Лена, что вы считаете самым веселым в своей жизни?
— Если б жизнь сложилась иначе, я была бы по паспорту Елена Хульевна Санта-Мария Герра, но я родилась Борщевой. А отчество Хульевна стало псевдонимом, под которым меня знают очень многие. Это же очень смешно! После замужества я взяла фамилию мужа и стала Юшкевич. В переводе с белорусского «юшка» — это суп. Выходит, что Борщева стала Суповой. Есть над чем посмеяться!
