Но Кабалевский серчал, снизил оценку по мастерству на втором курсе, и меня хотели отчислить. Я не слишком переживал — был уверенным в себе до наглости. На это были причины: декан фортепианного факультета профессор Соколов, узнав, что меня хотят отчислить, сказал: «А мы его возьмем на фортепианный факультет». Меня любили преподаватели в консерватории, они всегда хорошо относятся к людям, которые что-то из себя начинают представлять и с отдачей трудятся.
— От Кабалевского вы ушли к другому педагогу — Андрею Эшпаю. Он не был столь строг?
— Они совершенно разные. Кабалевский был велеречив, устраивал лекции-представления, на которые приходили все его ученики... Эшпай был скуп на слова и эмоции, но его оценки были всегда точны и убедительны. Он любил джаз, эстрадную музыку и считал очень даже полезным, что я работаю в театре, пишу мюзиклы. Он и сам, будучи симфонистом, писал песни, ставшие широко популярными.
Я благодарен обоим педагогам. Невозможно научить сочинять музыку, но они делились своим мастерством, опытом, пониманием жизни, искусства. Обмен энергиями с великими, талантливыми людьми — это порой гораздо важнее, чем обучение чему-то конкретному.
— К сегодняшнему дню в вашем творческом багаже музыка к десяткам фильмов, спектаклей, мюзиклов, к мультипликационным фильмам... Какие работы — допустим, пять из них — особенно близки вашему сердцу?
— «Д’Артаньяна и трех мушкетеров» обойти невозможно. Это были первые мои песни, зазвучавшие столь массово. Некоторые из них появились за несколько лет до фильма, мы с автором слов поэтом Юрием Ряшенцевым писали их для спектакля. Когда же режиссер Георгий Юнгвальд-Хилькевич решил снимать фильм, он потребовал заглавный хит: «Спектакль — это одно. А кино без хита мы не раскрутим».
Никогда нельзя ставить такой цели — чтобы песня стала хитом, потому что успех вещь непредсказуемая. Но нам задача была поставлена, и мы с Ряшенцевым ее выполнили. Удивительно — это все равно что взять ружье и с одного выстрела попасть в десятку.
Помню, как я позвонил Юрию:
— Нужно написать хит.
Он говорит:
— Дай какую-нибудь идею.
— Могу предложить такой вариант: вспомни самый первый музыкальный фильм про трех мушкетеров, американский, тридцатых годов, с музыкой одного из трех знаменитых братьев Покрасс — Самуила, эмигрировавшего в Америку. Там есть суперхит: «Вары-вары-вары-вары...» — чисто американская песенка, почти без слов, возможно, и нам что-то подобное стоит придумать.
