У артиста должна быть израненная душа: чем хуже складывается в жизни, тем лучше в творчестве. Я сама крайне эмоциональна и всегда любила пострадать. Уже и хотелось бы чего-то поспокойнее, но снова выбираю путь, который невозможно пройти.
— Я с детства сложная и самодостаточная. Может потому, что всегда была предоставлена самой себе? У других детей шалаши, а мой домик — железная бочка, цистерна неподалеку от нашего двора в деревне. Но мне было комфортно просиживать там часами в одиночестве.
Что еще оставалось делать в деревне? Полоть огород, копать картошку? А я это терпеть не могла. Галоши так ни разу и не надела. Такой деревенский эстет. Рассказывали, что когда мне было три года, я переодевалась по несколько раз за день и крутилась перед зеркалом. И уже в семь лет нашла перед кем красоваться: повязывала косынку на голову, садилась на качели и ждала, когда он выйдет из дома, просто для того чтобы его увидеть. Когда меня спрашивали:
— У тебя есть жених? — отвечала:
— Да, есть!
Только вот четырнадцатилетний мальчик о своем статусе даже и не подозревал. Ох уж эта неразделенная любовь!..
Денег в семье не было, а одежда нужна, поэтому приходилось выкручиваться. Швея, как и закройщик, из меня так себе, поэтому из найденного куска джинсовой ткани смогла сшить только юбку с запахом. Голь на выдумки хитра! На местном рынке умудрялась выбирать не самые страшные боты. Но слишком быстро из них вырастала. Однажды в семь лет на школьной дискотеке не смогла танцевать, потому что туфли, купленные в начале учебного года, к зиме уже жали. Одноклассники навалили мне на руки свои куртки, как на вешалку, и побежали веселиться, а я стояла возле елки под этой кучей шмотья и плакала.
