Особо благодарны мы компании «Аэрофлот» за сочувствие и помощь в перевозке врачей и груза. Откликнулась и таможенная служба аэропорта Шереметьево. Люди, там работавшие, отнеслись с доверием к нашей гуманитарной акции и ко мне лично, к положительным героям, которых мне посчастливилось играть, — к Родину в фильме «Влюбленные», Потоцкому в «Рабе любви», Белоброву в «Торпедоносцах».
После Казани подобные поездки мы совершали неоднократно. Подружились с выдающимся кардиохирургом Лео Бокерией. На счету нашего скромного фонда более трехсот спасенных детей. Однажды во время операции переводчица упала в обморок от вида крови, и тогда мы втолкнули Наташу в операционную, ее нервы оказались покрепче, она не испугалась вида вскрытой груди маленького ребенка, понимала, о чем говорит американский хирург, хоть и не владела медицинской терминологией. Смелая у меня жена, я ею очень горжусь.
Видеть, как дети с синюшными губами и пальчиками розовели прямо на операционном столе, — такая радость! Незабываемые ощущения, когда можешь кому-то реально помочь. Столько признаний в любви, сколько я выслушал от родителей спасенных детей, не слышал за всю свою жизнь.
Н.Ш: Первое, что спросил доктор Ёкояма:
— Это ваш родственник?
— Нет.
— Что вас связывает с этим человеком?
— Ничего, его ребенок умирает, надо помочь.
Я помню их всех. В Казани родители приносили больных детей на руках, умоляли спасти. Один мужчина, дочери которого не было в списках на операцию, приходил каждый день. Я попросила докторов: «Пожалуйста, найдите время, посмотрите ребенка». Они сказали, обследовав девочку: «Ей уже ничем нельзя помочь, пусть везет ее домой и ждет конца». Это было так страшно!
А восьмилетний мальчишка по имени Альберт схватил меня за руку, когда его подвезли к операционной:
— Тетя Наташа, я боюсь, что умру!
— Нет, не умрешь, когда проснешься, на тумбочке рядом будут стоять две машинки.
Как только ребенок вышел из наркоза, первое, что спросил: «Где мои машинки?» — и очень обрадовался, увидев их.
Помню и шестилетнюю Люду Игнатьеву, в России ей помочь не удалось, операцию делали в Америке, в самой крутой клинике. Мы с ее мамой, Родионом, моей дочкой Катей и дочерью Родиона Машей ждали в приемном покое. Когда вышел доктор и сказал: «Все прошло хорошо», мать упала перед ним на колени и стала целовать его ноги. Сюжет о спасенной русской девочке прошел по телевидению, Люду завалили подарками, одежду и игрушки слали ящиками.
