Хотела ли я, чтобы муж вернулся? Очень. Но гордая была. А сейчас думаю, зря. Витя не нужен был Наташе Гундаревой. Он нужен был мне, и я была ему нужна.
Признаюсь честно, в юности я не казалась себе даже симпатичной. Ну все не нравилось! Слишком высокая, волосы слишком светлые, руки слишком худые. Но в актрисы не только красавицы идут, кому-то надо и характерные роли играть, вот я и поступила в Щепкинское училище. Училась себе, на студентов не засматривалась — а какой смысл, когда вокруг полно сногсшибательных девиц. И вдруг за мной стал ухаживать один из самых завидных кавалеров — Виктор Корешков, который учился курсом ниже.
Витя писал романтические письма, дарил книги, цветы. Однажды преподнес пластинку с песнями Давида Тухманова «По волне моей памяти», очень в то время модную. На конверте написал: «Я влюбился в твою улыбку, в звездочки в твоих глазах». Плакала от счастья, читая это. И не заметила, как сама влюбилась, причем так сильно и безоглядно, что тут же избавилась от всех своих комплексов. Спасибо ему — Витя разбудил во мне женщину.
Мы поженились. Детей заводить я не спешила. Думала сначала поработать, показать себя. Получила диплом и отправилась в Театр Маяковского: его главный режиссер Андрей Гончаров разрешал посторонним молодым актерам присутствовать на репетициях. Я воспользовалась этим в надежде, что Мастер меня заметит и пригласит в труппу. Так и вышло.
Андрей Александрович работал над пьесой «Леди Макбет Мценского уезда». Молодую купчиху Катерину Измайлову играла его любимая студентка Ира Подкопаева. Все знали, что Гончаров считает Иру перспективной актрисой и ставит спектакль именно на нее. Но их альянс не сложился. Гончаров снял Подкопаеву с роли и начал искать замену. Вызвал меня в свой кабинет: «Видел тебя в зале. Подготовь сцену, посмотрю, на что ты способна». Я была на седьмом небе от счастья. Выучила отрывок — светлый, романтический. Сыграла. Главреж посмотрел одобрительно. Музыкой прозвучало: «Приноси документы, будем оформлять!»
Но когда посидела на репетициях Гончарова, очень скоро стала сомневаться, смогу ли с ним работать. Андрей Александрович мог наорать на артиста, прилюдно оскорбить. Кто-то плакал, кто-то в истерике убегал со сцены, кто-то резко отвечал, как Ира Подкопаева, и лишался роли. Одна только Наташа Гундарева (она тоже репетировала роль Катерины: Гончаров предполагал, что играть спектакль будем двумя составами) никак не реагировала. Режиссер криком заходится, а она стоит как ни в чем не бывало, терпеливо ждет, пока успокоится. Такой у нее был редкий дар — не обращать внимания на то, чего ей в голову брать не надо.
Несколько репетиций я выдержала, а потом все-таки решила, что такая нервная обстановка мне не подходит. Ушла к Екатерине Еланской — режиссеру и жене моего обожаемого преподавателя Виктора Коршунова. Спектакли, которые в то время ставила Еланская, шли на сценах разных московских театров. Роль Катерины осталась за Наташей.
