«Когда я увидел Лену, оказалось, что она необыкновенная красавица, блондинка и никакой бородавки у нее нет! В общем, я влюбился с первого взгляда. И как раз незадолго до нашей встречи Secret Service получила приглашение впервые выступить в России», — вспоминает шведский композитор Тим Норелл, автор мировых хитов Oh Susie, Ten O’Clock Postman и Flash In The Night.
— Тим, мировые хиты, которые вы написали для шведской группы Secret Service в 1980-е и 1990-е, были очень популярны в России, постоянно звучали на дискотеках и по радио. Много ли денег вы заработали на этом?
— Ни копейки! Ведь западная музыка у вас тогда зачастую распространялась пиратски, без учета авторских прав. На самом деле мы очень долго не имели понятия, что группа Secret Service популярна в вашей стране. Пока в 2006 году не получили из России приглашение выступить на фестивале «Легенды Ретро FM» — спеть три песни. Мы сильно удивились, потому что были уверены, что нас здесь никто не знает. Но когда оказались на сцене в громадном зале, под завязку набитом публикой, люди начали нам подпевать! Они знали наши тексты! Мы были в шоке... И еще изумились, когда после выступлений русские поклонники стали подходить к нам за автографами с незнакомыми нам пластинками Secret Service. Оказывается, нас в России издавали, причем огромными тиражами!
С того выступления началась наша концертная жизнь в России. За эти годы мы побывали в десятках городов — Новокузнецке, Омске, Томске, Новосибирске, Красноярске, на Курильских островах, в Норильске, Кургане, Тобольске, Минеральных Водах, Калининграде, Сочи, Екатеринбурге и так далее. В Петропавловске-Камчатском однажды выступали зимой, когда на улице было минус 26, а в городе проходили гонки на собачьих упряжках… Да почти с каждым городом связана своя история! В Красноярске на нашем выступлении я обратил внимание на девушку. Она сидела в первом ряду, рядом с ней было пустое место. После концерта она отстояла в очереди желающих сфотографироваться с нами и рассказала мне потрясающую историю. Ее дядя был большим фанатом нашей группы. Поэтому, когда он погиб в автокатастрофе, ему в гроб положили пластинку Secret Service. И на наш концерт эта девушка купила два билета — для себя и для дяди, который, по ее словам, словно все это время был рядом с ней.
— Вы много поездили по России. Какие привычные для европейца стереотипы о русских людях оказались разрушенными?
— Ну то, что русские пьют очень много водки, — это не только стереотип. (Смеется.) Впрочем, ваше молодое поколение, судя по тем, кто с нами работает, уже предпочитает воду или сок... Речь не о стереотипах от недостатка знаний — сейчас найти информацию не проблема. Просто у каждого народа есть свои особенности. В Хабаровске накануне Нового года мы выступали в сборном концерте «Авторадио» — «Дискотека 80-х». После нас пригласили в ресторан. Там уже сидела большая компания русских артистов, которые ели, пили и пели песни — как мы поняли, новогодние. Их звучание показалось нам очень странным. Например, это был «Черный ворон»... Мы спросили: «А русские всегда такие трагические песни поют, когда им весело?» Чуть позже мы встали, подняли рюмки и исполнили наши рождественские песенки — задорные, типа ваших частушек. Вот такая разная у нас музыка: шведская — веселая, а русская — печальная!
— Вы написали для Secret Service композиции, которые знает весь мир. А как вы стали музыкантом?
— Я не из музыкальной семьи, хотя мой прапрадедушка, говорят, был очень искусным мастером музыкальных инструментов. А мой папа — астроном, рассчитывал траектории движения планет. Мама занималась семьей. В общем, никакого отношения к искусству родители не имели. Может, оттого, что оба были из очень бедных семей и в детстве не имели возможности брать уроки музыки. Но когда они поженились, папа, скопив денег, подарил маме пианино. И она немножко на нем поигрывала. Когда же родился я, меня отдали в музыкальную школу, где я играл на фортепиано, изучал теорию музыки и пел в хоре. Мне очень повезло с педагогами. Первый учитель научил гармонии и тому, как грамотно переложить музыку, которая звучит у меня в голове, на ноты. А второй помог узнать много классической музыки... Я учился и еще почти каждый день после занятий ездил с окраины, где мы жили, в центр, в городскую библиотеку. Дома у нас не было никакой аппаратуры. А в библиотеке имелись и проигрыватели, и пластинки. Я располагался в мягком кресле, надевал наушники и слушал классику. Особенно мне нравились концерты для фортепиано — Чайковского, Рахманинова, Прокофьева, Хачатуряна.
— А поп-музыку слушали?
— Почти нет, за исключением «Битлз», которых очень любил. На переменках развлекал класс тем, что играл на пианино мелодии битлов. Чаще всего исполнял Lady Madonna. Причем одноклассники платили мне за это по несколько эре — это наши шведские копейки. А мои друзья ходили со стаканчиком и собирали эти монетки. Затем я и сам стал потихоньку писать какие-то песни, но о славе, сцене и не помышлял... Потом устроился учителем музыки в огромную общеобразовательную школу. А там почти сразу же познакомился с Ульфом Вальбергом — он тоже преподавал музыку. У него был друг Ула Хоканссон, который только что стал директором одной звукозаписывающей компании. Ульф привел меня к Уле, я сыграл несколько своих композиций и сразу получил предложение записать на студии демоверсии моих мелодий. И в 1979 году в один прекрасный день собрались мы — я, Ула, Ульф и еще два его приятеля, все очень молодые музыканты, — и записали альбом из моих песенок на шведском языке. Одну композицию даже послали на национальный отбор песен для «Евровидения». Песню не взяли, альбом тоже не получил большого успеха. Но один диджей сказал, что песня Oh Susie очень классная. И, если исполнять ее на английском, она бы имела успех на дискотеках и на радио. Мы так и сделали. Кстати, тогда у нашей группы не было названия. В то время в Швеции дурным тоном было использовать синтезаторы (считалось, что «машины» отбирают у «настоящих» инструментов их значимость), а мы их применяли. И, чтобы не позориться, решили засекретиться, придумали себе псевдонимы. Ребята считали, что я очень похож на хоббита из романа Толкина «Властелин колец», и меня прозвали Хобом! А мой соавтор по текстам стал Габри, хотя на самом деле его звали Бьорн.
Но скрывались от публики мы недолго. Когда по радио в разных странах проигрывали Oh Susie, диджеи любили устраивать конкурс для слушателей: «Кто исполняет эту песню?» Некоторые считали, что поет Пол Маккартни, другие называли Electric Light Orchestra — популярнейшую британскую рок-группу. Но о том, что это играют шведы, не догадался никто! Когда же Oh Susie в Швеции заняла в хит-параде первое место, пришлось рассекретиться и срочно найти себе имя. Владелец лейбла предложил: «Раз вы хотите быть секретной группой, почему бы не Secret Service?» И следующие наши хиты мы выпустили уже под этим названием.
— Помимо Oh Susie самые известные ваши хиты — это Ten O’Clock Postman и Flash In The Night. Как вы их написали?
— Ten O’Clock Postman родилась в большой борьбе с самим собой. Я сидел ночами в маленькой студии, включал для вдохновения барабаны из Oh Susie (их мне отдельно записал звукоинженер) и наигрывал на электропианино нечто в духе нашего первого хита. Но выходило все не то! И только когда перестал копировать свой же хит, вскоре написал Ten O’Clock Postman. А у Flash In The Night другая история. У нас вышел первый альбом, потом второй. И по законам шоу-бизнеса срочно потребовался еще один сильный сингл. Но он не сочинялся. И вдруг мой дружок Ульф Вальберг написал песню, чего раньше не делал, и показал ее Уле. А тот был не дурак и, чтобы меня раззадорить, сказал: «Тут Ульф песню придумал. Думаю, она и будет нашим следующим синглом…» Я разозлился, тут же сел за рояль, начал играть моего любимого Рахманинова. И вдруг из его музыки «выплыла» мелодия Flash In The Night.
— «Русское» хорошо чувствуется и в ремиксе вашей песни Lit de Parade, который вышел совсем недавно...
— В 1994 году эту композицию спела группа Army of Lovers. Но я всегда считал, что песню превратили в какую-то шутку. И теперь сделал ее с Secret Service и с русским аранжировщиком Павлом Глазковым, который приблизил звучание к классике. Образы русского балета использованы и в видеоклипе...
— С Россией связана не только ваша музыка. У вас ведь русская жена!
— Мы с Леной познакомились в Стокгольме в 2006 году. Случайно «встретились» в Сети, и оказалось, что живем по соседству. Договорились пойти вместе выгулять собак. У меня был стереотип, что русские женщины — это бабушки с бородавкой на носу. Но когда я увидел Лену, оказалось, что она необыкновенная красавица, блондинка и никакой бородавки у нее нет! Я влюбился с первого взгляда. Незадолго до нашей встречи Secret Service получила приглашение впервые выступить в России. Мы сомневались. Но Лена нас подтолкнула...
— За 15 лет выучили русский?
— Что-то, конечно, понимаю. Но говорить мне трудно, особенно произносить слова, в которых идут подряд согласные — типа «здравствуйте»... Лена до сих пор рассказывает мне невероятные истории о жизни в СССР. То, что она пережила, то, как жили советские люди, совсем не похоже на жизнь в Швеции.
— На гастроли с Secret Service в Россию собираетесь?
— Конечно! Но пандемия вносит свои коррективы. Кстати, последними гастролями перед локдауном для нас стал как раз тур по Сибири... Пандемия сначала вызвала шок. Но потом я понял, что это прекрасная возможность сосредоточиться на творчестве, привести в порядок старые наброски, написать новую музыку. Сочинил очень много — еще и благодаря напору Лены, которая не дает останавливаться, пока не доведу работу до конца. Особо отмечу композиции One dance, Pretender, Beautiful (написал ее 15 лет назад, когда встретил Лену, а сейчас записал и снял клип, где использовал видео с нашей свадьбы). А буквально на днях выходит песня Jane. Так люблю эти песни, что даже пою их сам. А вот для Secret Service они, к сожалению, слишком романтичные... В заначке у меня куча мелодий. И я сильно соскучился по гастролям и слушателям. Так что до скорой встречи!
