Александр Новиков: «Любовь — непростая штука»

«Профессия актера — в жизни интереснее работы не придумать. Только представьте: ты можешь быть и пилотом, и сантехником, да хоть президентом. Ну круто же! А еще я слышал от умных людей, что для того, чтобы не перегореть, нужно всегда оставлять в себе частичку ребенка», — говорит Александр Новиков, исполнитель главной роли в фильме «Помилование», который выйдет в прокат 4 мая.

— Александр, ваш герой в «Помило­вании» — какой он?

— Молодой парень, Любомир Зух, сержант. Смелый, отважный, рвется на фронт, хочет бить фашиста. Он механик, водитель танка, должен был поехать с одним эшелоном, но так получилось, что его командир заболел и обстоятельства заставили Зуха остаться. Действие фильма происходит летом 1942 года, накануне Сталинградской битвы. Мой герой влюбляется и под покровом ночи уходит из своей части в прифронтовой зоне, чтобы проститься с любимой девушкой и на рассвете вернуться. Ему грозит жестокое наказание. Развязку истории предлагаю зрителям узнать в кинотеатре.

— Съемки военных картин обычно непростые, много техники, взрывов, риска. Как снимали «Помилование»?

— В нашем фильме было не много сцен со взрывами, все же картина про другое. Для меня самой сложной стала финальная сцена, но, на удивление, сняли мы ее быстро. Я полностью доверял каскадерам и пиротехникам, но сам на всякий случай все проверил — разное бывает.

— Как складывались взаимоотношения с партнерами?

— Отлично, в такой компании работать прекрасно! За время съемок мы с Колей «Байназаровым» (Николай Галлямов. — Прим. ред.) и Женей «Лас­точкиным» (Евгений Михеев. — Прим. ред.) стали настоящими товарищами. Еще очень сплотили экспедиции. Съемки проходили под Минском, и еще часть мы снимали под Питером.

— Трудно играть любовь, когда опыта в подобном деле маловато?

— Играть любовь непросто, да и в жизни любовь непростая штука. Когда мы снимали первое свидание Любомира и Марии-Терезы (ее играет Джамиля Мударисова. — Прим. ред.), мне очень помог Айнур Аскаров, режиссер, он дал команду, которая помог­ла быть более точным в кадре.

— Вам не кажется, как это часто бывает с успешными молодыми актерами, что вы слишком рано стали взрослым?

— Да нет… Все идет так, как, наверное, и должно было идти. Я с раннего детства находился и на съемочной площадке, и в театре. Всегда рядом были ребята постарше, я к ним тянулся. Довольно рано научился быть благодарным, ответственным и ценить то, что у меня есть.

— Сколько вам сейчас лет?

— Осенью 18 стукнуло. Кайфовый, честно говоря, возраст. Лет в 15—16 я как-то взрослел, сомневался в чем-то, а вот теперь чувствую себя совершенно спокойно и осознанно. Хотя прекрасно понимаю, что никакой пока не взрослый, что очень многое еще впереди и еще немало предстоит узнать. Меня это поле непаханое очень вдохновляет.

— Как начался ваш путь в артисты?

— Вот это интересная история. Я с детства был открытым, активным пареньком, занимался спортом, вольной борьбой. Любил читать частушки, стихотворения, в детском садике хорошо выступал. И как-то мама меня записала на кастинг в одну из детских программ, куда надо было прийти и, грубо говоря, просто похлопать в ладоши. И как-то я так удачно похлопал, что редакторы мною заинтересовались и посоветовали родителям отдать меня в театральную школу. Мы обратились в детский филиал Театра Луны, я прошел кастинг. Стал учиться, впервые вышел на сцену, играл в нескольких спектаклях. Первый назывался «Оскар и Розовая дама», потом «Ваня в сарафане», затем играл Майкла в «Мэри Поппинс». Потом были «Остров сокровищ» в Театре Пушкина и «Приключения Тома Сойера» в Детском музыкальном театре юного актера.

— Сейчас редко услышишь от молодежи, что театр — это хорошо, может быть, даже модно. А вы, судя по всему, считаете именно так?

— Я думаю, что театр сегодня — это очень важно. К сожалению, ребята моего поколения, да и те, кто постарше, не всегда его ценят. Это не совсем правильно. Причастные люди тратят огромное количество сил и энергии, ставят спектакли уж точно не для галочки, делают это крайне талантливо и профессионально.

— Про Сергея Проханова часто говорят, что он жесткий руководитель. Вы с этим согласны?

— Не могу об этом судить. Прошло уже много времени с тех пор, как я решил двигаться дальше и покинул Театр Луны. Но все же отмечу: про Проханова действительно говорят, что он очень требовательный, но разве это плохо? От актеров, я считаю, можно запрашивать многое, чтобы они не расслаблялись и выкладывались на сто процентов.

— Что артиста заставляет идти служить в театре? Точно не зарплата.

— Для меня на данный момент не в этом дело. Есть возможность и желание примерять на себя новые образы — хулиганов, например. Театр дает такую возможность. Кино — не всегда.

— Ну вот в кино же, в «Помиловании», ваш Зух и есть хулиган?

— У меня, у нас, он получился скорее добрым. Такой рубаха-парень, который никому не хочет сделать плохо, больно. Такие роли тоже должны быть. Вот скоро мы начинаем снимать новый проект, и там у меня как раз роль мерзавца. Это немного непривычно.

— Для своих лет вы кажетесь довольно мудрым. Откуда в вас такое?

— Я произношу много слов, которые вычитал в книгах. (Смеется.)

— Где вам хочется побывать?

— Много где, например на Байка­ле. Это такое место силы… Там, как мне кажется, сильнейшая энергия, толстенный лед и очень добрые люди — так мне рассказывали. Байкал — огромный простор, который тебя вдохновляет, и безумно хочется там оказаться.

— А что еще вас вдохновляет?

— Люди. Например, недавно я брал интервью у Константина Хабенского…

— Вы еще и журналист?

— Скорее, ведущий, у меня есть свои блоги в соцсетях. Там я рассказываю о кино, о театре, и вот однажды представился случай поговорить с Константином Юрьевичем в рамках блога «Закулисье МХТ имени Чехова». Я принял участие в спектакле «Поколение Маугли». Постановка благотворительная, и это очень важно. Про это мы и поговорили, он меня очень вдохновил. Захотелось стать таким же, как Хабенский, настоящим. Делать для людей больше добра. Жизнь — несправедливая штука, многие из-за этого страдают, а у других есть возможность их поддержать. Я, по крайней мере, лучше не выпью в кафе утреннюю чашку кофе, а помогу тем, кому эти 200 рублей будут более важны. Константин Хабенский — он очень честный. Не старается казаться кем-то, кроме самого себя. Я недавно был на вручении премии в МХТ, было очень много звездных гостей, камер, Константин Юрьевич стоял на сцене, но никого не изображал, а просто был собой. Он уже в огромном, высоком полете. Как мне кажется, Хабенский не гонится ни за какими ролями, статусами, просто делает то, что ему нравится, что должен, идет своим путем. Я бы хотел быть таким же.

— Александр, вы производите впечатление очень добродушного человека, а режиссеры говорят, что у вас такой ехидный типаж…

— Да, у меня абсолютно славянская, открытая внешность, но, действительно, многие замечают некоторое ехидство. Одни говорят, глаза недобрые, другие ничего такого не видят. Я считаю, что актер должен быть пластилином, чтобы его режиссер мял и делал, что ему нужно. Хочется быть полезным везде, вне зависимости от типажа.

— С кем из режиссеров вам бы хотелось поработать?

— Безусловно, с Никитой Сергеевичем Михалковым. Я надеюсь, что он увидит фильм «Помилование», потому что картина в одной из конкурсных программ предстоящего Московского международного кинофестиваля. Кроме того, с Федором Бондарчуком, с Жорой Крыжовниковым. Вообще, любой опыт с разными режиссерами — это всегда отдельный мир.

— О чем мечтаете?

— Наверное, главная моя мечта — это быть счастливым.

— В чем?

— Во всем. Хочу просто быть счастливым человеком. Получать такое же огромное удовольствие от работы, какое я получаю сейчас. Хочу, чтобы работа мне не надоела.

— Боитесь, что надоест?

— Конечно, я этого очень боюсь. Хотя профессия актера — в жизни интереснее работы не придумать. Только представьте: ты можешь быть и пилотом, и сантехником, да хоть президентом. Ну круто же! А еще я слышал от умных людей, что для того, чтобы не перегореть, нужно всегда оставлять в себе частичку ребенка.