«Октябрь 1969-го. Приезжаю домой, на станцию Храпуново. На перроне подбегает ко мне женщина: «Вы знаете, где ваша дочь Наташа?» Я плечами пожимаю: «В школе, наверное». Дочь тогда училась в четвертом классе. А она мне: «Нет, она у вас сгорела. Ее в больницу повезли, в Электроугли». У меня сердце в пятки, в глазах потемнело, — вспоминая несчастье с дочкой, 79-летняя Мария Васильевна Малярова словно заново переживает случившееся. — Помчалась я в больницу, заглядываю с улицы в окошко и вижу... доченьку! Идет потихоньку по коридору, за стеночку держится... Господи! Слава Богу, жива! Я к ней, спрашиваю: «Что с тобой?» Она головой качает: «Не спрашивай, не могу рассказать». Я к врачу: «Что с дочерью? Скажите как есть, мне можно, я сама медработник». Врач говорит: «Сильные ожоги спины, особенно в области крестца, там мало ткани, возможно, потребуется пересадка кожи. Сейчас буду делать перевязку, посмотрим». К счастью, обошлось без пересадки, дочь выписали. Месяц она лежала на животе, спину мазали мазью. Как только мазь высыхала, начинались боли. Но через месяц зажило». — «Что же с ней случилось?» — «Она сшила себе фартук, оторочку сделала из капрона. Встала к зеркалу. Видит, неровно сзади. Зажгла спичку — хотела выровнять. Так края капрона обычно и выравнивали. А это оказался не капрон — какая-то гораздо более горючая синтетика. Ткань вспыхнула. Загорелось сзади, а дочь ни достать не может, ни снять. Надо развязать — развязать не выходит. Она выбежала на улицу — никого. Поскользнулась, упала, перевернулась на спину, в грязи потушила. Дома не хотела ни к чему прикасаться, боялась пожара». — «Достойно. Мария Васильевна, а где находится Храпуново?» — «Это Московская область, Ногинский район». — «Вы там и родились?» — «Да». — «Когда?» — «Пятого февраля 1937 года». — «А что там вокруг, какая природа?» — «Там торф добывали. Были карьеры. Их заполнило водой — получились озера, полные рыбы: караси, вьюны. Ведрами их ловили. Мы в войну этой рыбой спаслись. Теперь озера осушили, земли отдали под дачи. Теперь там яблони цветут». — «Кто был ваш отец?» — «Василий Иванович Власов». — «Когда он родился?» — «25 октября 1907 года». — «Сколько лет прожил?» — «Почти 81 год. Умер 24 июля 1988-го. По профессии он был столяр, плотник». — «Воевал?» — «Нет, он на трудовом фронте служил. Когда началась война, работал в депо на станции Храпуново, его сначала было взяли на фронт, потом вернули: в депо некому стало работать». — «А чем занималась ваша мама?» — «Мама, Мария Степановна Власова, родилась 9 января 1912 года. Она была домохозяйка, родила семерых детей. Правда, двое умерли в детстве. Осталось пятеро. Старшая сестра — Валентина, с 1933 года, потом я, потом Николай, он с 1941 года, Нина родилась в 1945-м, Виктор — в 1948-м». — «Они живы?» — «Виктор и Николай уже нет, умерли от инсульта. Остались мы, три сестры». — «Где вы учились?» — «До седьмого класса — в Храпуново, потом поехала в Москву поступать в медицинское училище № 7 на «Серпуховской». — «Экзамены сдавали?» — «Да, мы даже в четвертом классе сдавали! На вступительном, помню, в одном из вопросов требовалось знание гимна Советского Союза». — «Рассказали?» — «А как же! В училище училась три года». — «А жили в общежитии?» — «Нет, ездила домой в Храпуново, это 43 километра от Москвы. В семь утра выезжаешь и к девяти на месте. На поезде ездили. По окончании меня направили работать в мой же Ногинский район, в совхоз «Лесная поляна» заведующей медпунктом». — «А какую специальность получили по окончании училища?» — «Фельдшер. На этом месте я проработала 22 года». — «Чем занимались?» — «Всем. От больных до повешенных и утопленников». — «А разве не судмедэксперт занимается такими случаями?» — «Как-то ночью прибегают, говорят: человек повесился! Идешь, а что делать! Вынимаешь из петли. Если жив, проводишь мероприятия». — «А что, человек может остаться жив после повешения?» — «Много раз бывало. По каким-то причинам смерть не наступала». — «И как приводили в чувство?» — «По состоянию делаешь уколы, чаще всего сердечные были нужны». — «Неужели и утопленников удавалось спасти?!» — «Бывало. Кладешь его животом на колено, голову вниз — вся вода и выливается. Потом делаешь все необходимое, например, искусственное дыхание». — «И хирургией занимались?» — «Нет. Это не в моей компетенции. Но я могла закрыть рану. В сложных случаях вызывали «скорую» и отправляли человека в Электроугли». — «Когда вышли замуж?» — «В 1957-м. Мы с мужем оба из Храпуново, но он постарше на четыре года, поэтому в детстве я его не знала. Он пошел в армию, служил на Черном море пять лет. Раз приехал на побывку, пошел на танцы, пригласил меня, так и познакомились. Потом уехал дослуживать. А когда пришел из армии, поженились. Его звали Евгений Борисович Маляров, он окончил железнодорожный техникум, потом железнодорожный институт, работал в депо машинистом, затем инженером, главным инженером, последняя должность — начальник депо. Мы прожили 43 года, он умер в 2000-м». — «Как оказались в интернате?» — «Сама пришла. У меня мать семь лет лежала после инсульта, а я за ней ухаживала. У нас семейное — инсульт. Я боялась слечь, не хотела такой доли для дочери, вот и ушла сюда. Дочь плакала: «Разве я тебя чем обидела?» Но я не хотела ее обременять. А здесь... вышла замуж». Валерий Иванович, нынешний муж Марии Васильевны, сидел на кровати, слушал наш разговор, откликнулся: «Мы два года жили рядом — не замечали один другого. А потом заметили и зацепились друг за друга, теперь вместе». — «Что нужно, чтобы прожить долго?» — «Самое важное для человека — семья, уважение, забота». — «Что пожелаете молодежи?» — «Учиться — это обязательно. И ценить друг друга, не бросать, чтобы у детей была полная семья».
На правой руке под основанием среднего пальца наблюдается крестовидная фигура (рис. 2, красный) — это указывает на смерть первого мужа. К линии ребенка справа примыкает приподнятая треугольная фигура (рис. 2, линия дочери — синий, треугольник — розовый) — это опасность от огня для дочери.
