Родители, понятное дело, были в шоке. «Они сидели у себя в Уэльсе и думали о том, что теперь мне придется спать с режиссером, чтобы получить роль, и принимать наркотики. Но я-то знала, что актерство — это именно то, чем хочу заниматься», — будет вспоминать это время Кэтрин, которой не пришлось пасть до всего перечисленного на пути к заветным ролям. Красавице, умевшей петь и танцевать (еще подростком она выиграла национальный конкурс степистов), быстро нашлось место в лондонских постановках. «Я стояла в очереди на прослушивания, а затем меняла костюм, надевала новое платье и снова проходила кастинг. В итоге всегда получала работу. Я быстро поняла, чего они хотят».
Поначалу главных ролей ей, конечно, не доверяли. В постановке мюзикла «42-я улица» в 1987 году на сцене в Вест-Энде Кэтрин должна была играть роль главной героини Пегги Сойер — хористки, которая становится звездой. Роль главная, но Зета-Джонс была вторым дублером ее исполнительницы: третий состав. При таком раскладе на сцену можно было не попасть никогда. Но случилось не меньшее чудо, чем крупный выигрыш в лотерею: в день премьеры ни солистка, ни ее дублерша не смогли выйти на сцену. А Кэтрин — смогла! Этот случай научил ее всегда быть готовой ко всему: никогда не знаешь, где застанет тебя судьба.
От оперы до фабрики
Таким случайным образом состоялся ее первый крупный дебют на театральной сцене Лондона. «Как сейчас помню свой выход: на мне золотые туфли для степа, светло-голубое платье с блестками», — вспоминает Кэтрин, игра которой так впечатлила продюсера постановки, что тот не захотел ничего менять. А спустя два года, прожитых в режиме восьми спектаклей в неделю, Кэтрин вышла на сцену Английской национальной оперы в лондонском Колизее, чтобы сыграть роль Мэй Джонс в опере «Уличная сцена» на музыку Курта Вайля. Звезда родилась — но пока только на театральных подмостках.
Кэтрин Зета-Джонс всегда была достаточно амбициозна, чтобы понимать: с ее талантами и яркой внешностью она может претендовать на куда более обширную аудиторию, чем та, что умещается в зале даже самого большого театра. Она мечтала о киноэкране и уже в 1990 году попробовала попасть в мир кино, дебютировав во французско-итальянском фильме режиссера Филиппа де Брока «1001 ночь», в котором сыграла роль Шахерезады, от лица которой ведется повествование. Пусть картина не имела больших кассовых сборов, но запомнилась зрителям «своими приятными обнаженными сценами». Ну с кем из молодых красивых актрис на заре карьеры не случались такие фильмы?
Смуглую уроженку Уэльса с темными длинными волосами и карими глазами, Кэтрин еще не раз будут приглашать на роль знойных восточных красавиц, пылких испанок или латиноамериканок. Для нее самой играть таких персонажей будет приятной забавой. Но все же она желала быть актрисой, а значит, быть разной. И Зета-Джонс принимает предложение о съемках в телесериале «Нежные майские цветы», чтобы перевоплотиться в милую провинциальную девушку из графства Кент. Этот телесериал три года с успехом шел по британскому телевидению и держал самый высокий зрительский рейтинг. Но Кэтрин не пришлось ждать три года — первая же серия сразу после выхода на экраны превратила ее в восходящую телезвезду. «Буквально за один час просмотра телесериала моя жизнь полностью изменилась. Больше я не могла никуда пойти незамеченной», — вспоминает Кэтрин славу, что буквально обрушилась на нее в 22 года. Как только съемки сериала завершились, молодая актриса решает, что, раз Британские острова ей уже покорились, самое время для открытия нового континента. В 1993 году Кэтрин отправилась в Лос-Анджелес, дав себе самой шесть месяцев на то, чтобы попасть на «фабрику грез» и покорить Голливуд.
«Девушка на миллион»
Поначалу это было непросто: сколько таких же, как она, красивых и талантливых юных актрис съезжается в Голливуд со всего мира! Зета-Джонс напоминала себе свою героиню Пегги Сойер из мюзикла «42-я улица», которая с одним чемоданом и мелочью в кармане приехала в Нью-Йорк, чтобы стать звездой. Справедливости ради багаж Кэтрин был куда солиднее во всех смыслах. «Я прошла тогда путь от одной из самых фотографируемых персон Великобритании до той, которую на студии Warner Bros. встречали вопросом: «Ну, милочка, расскажи, что ты умеешь делать?» И это было действительно унизительно», — вспоминает то непростое время Кэтрин.
