Княгиня Ольга Романофф. Наследница

В школу приходили письма, адресованные «Ее Высочеству принцессе Ольге Романофф», и девочки надо мной подсмеивались.
Мария Обельченко
|
01 Февраля 2018
Княгиня Ольга Романофф
Княгиня Ольга Романофф
Фото: D. Crump/Daily Mail/REX/Shutterstock/Fotodom; из архива О. Романофф

В школу приходили письма, адресованные «Ее Высочеству принцессе Ольге Романофф», и девочки надо мной подсмеивались. Спросила папу, нельзя ли обойтись без упоминания титула, но он велел не глупить: «Ты им обладаешь, было бы нелепо это отрицать».

— Мой папа Андрей Романофф — старший племянник последнего российского императора. Его родители приходились друг другу родней: отец — внук Николая I, великий князь Александр Михайлович, известный как Сандро, а мать — великая княгиня Ксения Александровна, родная сестра Николая II и дочь императрицы Марии Федоровны.

Бабушка до тридцати двух лет произвела на свет семерых детей — это давалось ей легко, наследники вылетали словно горошинки. Дедушка Александр Михайлович присутствовал при всех родах. Он вообще был человеком необычным: придерживался прогрессивных взглядов, сыграл большую роль в создании Императорского военно-воздушного флота и стал его шефом, даже в Париже организовал клуб авиаторов. Первой у них с Ксенией родилась Ирина, тетушка Титти, как ее звали в семье, в восемнадцать лет она вышла замуж за князя Феликса Юсупова, который много позже принял участие в заговоре и убийстве Григория Распутина.

Ирина стала единственной дочкой, после нее «получались» исключительно мальчики: мой отец Андрей, Федор, Никита, Дмитрий, Ростислав и Василий. Такое число здоровых сыновей у великого князя несколько расстраивало императрицу Александру. У нее самой рождались только дочери, пока в 1904 году не появился на свет цесаревич Алексей. К несчастью, наследник страдал неизлечимой болезнью крови — гемофилией, которая передавалась по наследству в роду Аликс. Жизнь мальчика могла оборваться в любой момент, и болезнь держали в строжайшей тайне.

...Отец родился в 1897-м в Зимнем дворце, в бывшей Музыкальной комнате своего дяди. Имя первенца дедушка Сандро вырезал стальным пером ручки, инкрустированной рубином и алмазами, на оконной раме. Представляете, надпись чудом сохранилась, увидев ее в одну из поездок в Санкт-Петербург, я не смогла сдержать слез...

Впервые я посетила Россию в 1998-м — принимала участие в церемонии перезахоронения останков последнего русского императора и членов его семьи в Петропавловском соборе. С тех пор бывала здесь не однажды.

Великая княгиня Ксения Александровна Романова со старшим сыном Андреем
Бабушка, великая княгиня Ксения Александровна — родная сестра Николая II, со старшим сыном Андреем, моим папой
Фото: Courtesy of Aberdeen Press and Journal/из книги «A wild and barefoot Romanov»

— Каково это — ощущать себя принцессой?

— Я всегда знала о своем титуле и не видела в нем ничего особенного. В моем свидетельстве о рождении есть графа «занятие отца». Там записано: «Принц России». Некое подобие смущения испытала лишь попав в пансион, куда мама отдала меня в четырнадцать, до тех пор обучалась дома. В школу приходили письма, адресованные «Ее Высочеству принцессе Ольге Романофф», и девочки надо мной подсмеивались. Спросила папу, нельзя ли обойтись без упоминания титула, но он велел не глупить: «Ты им обладаешь, было бы нелепо это отрицать».

Впрочем, в пансионе я пробыла недолго. Монахини в первый же день за какой-то проступок посадили в наказание лицом к классу. Так я впервые узнала, что такое притеснение, а вскоре подхватила кашель, и родители меня забрали. Мама наняла бывшую школьную учительницу — та надолго у нас поселилась, но толку от учебы почти не было. Я легко обманывала наставницу, например жаловалась на боли в животе, отпрашивалась с урока и убегала на любимую конюшню.

Мама наверняка знала о моих проделках, но поскольку сама воспитывалась монахинями, поклялась, что ее дочь избежит подобной судьбы, и больше в пансионы не отдавала. В ее школе комнаты не отапливались, и чтобы не окоченеть, воспитанницы спали, поджимая коленки к подбородку. Перед тем как умыться, откалывали кусочки льда в кувшине. Учитывать, что с поры ее юности многое изменилось, мама не желала. И давать мне мало-мальски системное образование не спешила.

Что касается отца, он говорил: «Мама знает, как лучше». Он вообще предпочитал ей не перечить, а кроме того, не знал толком британской системы образования и воспитания. Помню, бурчал: «Эти англичане ненормальные! Ненавидят своих детей, держат их на чердаках вместе с няньками, где несчастные малыши умирают от холода».

Сам он тоже никогда не ходил в школу — обучался во дворце под началом домашних преподавателей. Тех самых, которые отвечали за образование дочерей императора и наследника. Рассказывал, что они вели себя как самые обычные дети — устраивали гонки в коридорах Зимнего, проказничали, катались на велосипедах, пони, на роликах, лазали по деревьям в парке. Присматривала за ними английская няня. Когда мальчики подрастали, их отправляли жить в анфилады, причем условия были довольно спартанскими. Режим постепенно ужесточался, приходилось спать в комнатах без отопления. Так их готовили к будущей военной службе.

Великий князь Александр Михайлович
Мой дедушка великий князь Александр Михайлович, известный как Сандро
Фото: Courtesy of Aberdeen Press and Journal/из книги «A wild and barefoot Romanov»

Папе еще не исполнилось восемнадцати, когда он познакомился с первой супругой, дочерью родовитого итальянского аристократа и княгини Мещерской Элизабетой Руффо ди Сант’Антимо. Эльза была старше Андрея на десять лет и замужем за его командиром — отец служил в конной гвардии. К слову, еще до начала романа по существующей в семье традиции папу собирались отправить к профессиональной куртизанке для овладения премудростями «искусства любви». Но князь Андрей отказался.

Когда Эльза овдовела, они поженились. Венчались в Крыму, в доме Сандро на мысе Ай-Тодор, где жила часть семьи, чудом выбравшаяся из объятого революционной смутой Петрограда. Эльза была уже на пятом месяце беременности — под сердцем она носила папиного ребенка. Бабушка отца, вдовствующая императрица Мария Федоровна, для которой вся эта история с самого начала попахивала скандалом, на свадьбе присутствовать отказалась.

В конце 1918 года папа с беременной Эльзой на британском крейсере «Форсайт» отплыли во Францию. Мать отца Ксения Александровна, его братья и сестра еще полгода оставались в Крыму под домашним арестом. Английский король прислал за ними корабль «Мальборо» только в апреле 1919-го.

Георг V приходился кузеном Николаю II и бабушке Ксении (их матери были родными сестрами), они с детства дружили. Однако после октябрьского переворота британцы отказались дать Романовым политическое убежище. Папа всегда винил в этом исключительно премьер-министра Ллойда Джорджа: тот не хотел принимать их, опасаясь народных волнений. В стране после Первой мировой царили антигерманские настроения, а царица Александра Федоровна по крови была немкой, хоть и приходилась внучкой королеве Виктории.

Английского монарха отец всегда оправдывал и скорее всего не ошибался в этом. Недавно я участвовала в передаче британского телевидения и за просмотром документального фильма о доме Виндзоров разревелась как дурочка. Через несколько дней позвонил незнакомец со словами: «Тронут вашими слезами, не хочу, чтобы думали, будто король не пытался вызволить вашу бабушку из большевистской России».

Мужчина оказался правнуком офицера, посланного Георгом V в охваченный волнениями Петроград с секретной миссией — вывезти любимую кузину Ксению и ее детей в Крым. Тот тайно доставил бабушку на поезде на полуостров, тогда еще не занятый красными. Никто ведь не думал, что это надолго и в Крым придут большевики...

Элизабета Руффо ди Сант’Антимо
Элизабета Руффо ди Сант’Антимо
Фото: East News
Андрей Романов
Андрею Романову еще не исполнилось восемнадцати, когда он познакомился с дочерью родовитого итальянского аристократа Элизабетой Руффо ди Сант’Антимо. Она была старше на десять лет и замужем
Фото: Courtesy of Aberdeen Press and Journal/из книги «A wild and barefoot Romanov»

Ксения — я ее называла Амама — в основном жила в Англии. Тогда как великий князь, не простивший Георга V за то, что случилось с кузеном короля Николаем II, ни разу не ступил на британскую землю. Впрочем, с женой они оставались в хороших отношениях, бабушка находилась с дедом во Франции, когда тот умирал от рака. Похоронены супруги рядом, в городке Кап-Мартене на Лазурном Берегу.

Отцу исполнился двадцать один, когда он прибыл в Париж. Там Андрей в 1919-м впервые стал отцом. Девочку назвали в честь его матери — Ксенией. Через год Эльза подарила ему сына Михаила, а спустя три года — Андрея. Сначала жили продавая вывезенные ценности, но их оказалось немного, деньги быстро таяли. К счастью, папа был невероятно креативным и открыл магазин по продаже шляпок, сумок, шарфов, даже недорогой бижутерии с полудрагоценными камнями. Дизайн придумывал сам — у меня сохранилась целая книга отцовских набросков.

Он вообще замечательно рисовал. Забегая вперед, замечу, что когда мы уже жили в Шотландии, он продал коллекцию своих акварелей местной художественной галерее. Любил писать цветы, особенно анютины глазки и фиалки. Говорил, что у каждого цветка свое особенное «выражение лица»...

Тетушка Титти Юсупова тоже обладала этим даром: помню, как я сидела на горшке в детской, а она рисовала мне всяких зверюшек в аналогичной ситуации — безумно смешных. Жаль, что живописный талант родных мне не передался. Каждый день я обязана была отправлять письмо бабушке и прикладывать к нему свой рисунок. Ксения не подозревала, что внучка ее обманывает, — картинку рисовала моя няня, я лишь ее раскрашивала.

Но вернусь к папиной коммерции. Магазин торговал бойко, пока отца не обманул партнер, сбежав со всеми деньгами. Семья, оставшись без средств, решила переехать в Англию к бабушке.

Если французские власти никак не помогали беженцам из России, то британская корона отнеслась к своим родственникам более гуманно — сразу по прибытии предоставила дома императрице в изгнании Марии Федоровне и бабушке Ксении. До конца дней они с Марией Федоровной жили в относительной роскоши. Хотя никаких счетов в европейских банках у Романовых не имелось: в начале Первой мировой Николай велел родственникам перевести все средства в Россию.

Дом великого князя Александра Михайловича Романова на мысе Ай-Тодор
Дом великого князя Александра Михайловича на мысе Ай-Тодор
Фото: Photo12/East News

Мария Федоровна сумела вывезти часть драгоценностей, спрятав в пышных юбках, и во время обыска, который устроили уже в Крыму революционные матросы, их, слава богу, не нашли. От царских украшений практически ничего не осталось — все пришлось продать.

Незадолго до Второй мировой Ксения получила в дар особняк в Лондоне — Wilderness House в Хэмптон-корте. Отец с тяжело больной Эльзой (у нее обнаружили онкологию) переехали вместе с ней. Мои единокровные братья Михаил и Андрей воевали, их старшая сестра Ксения по прозвищу Мышь работала в госпитале. В 1940 году район сильно бомбили, во время одного из авианалетов папина жена была ранена и в тот же день умерла. Ей был пятьдесят один год.

— А как отец познакомился с вашей мамой?

— Они встречались еще при жизни Эльзы — в Лондоне, на приемах в финском посольстве. По материнской линии Надин происходила из знаменитой династии финских аристократов Богстрёмов. Ее дед основал практически все, чем славен город Хельсинки. Мама оставалась незамужней до тридцати четырех лет: путешествовала, выращивала и тренировала ирландских сеттеров и участвовала с ними в полевых соревнованиях. На приемы ее отправляла бабушка: полагала, что именно в свете оттачиваются манеры, приличествующие истинной леди. При знакомстве с князем Андреем мама по протоколу сделала реверанс, затем выстояла очередь и поцеловала ему руку.

Через несколько лет после смерти Эльзы бабушка с отцом перебрались в Шотландию, подальше от бомбежек. Их поселили на территории королевской резиденции Балморал. Там папа вновь повстречал свою будущую жену: мамины предки по отцовской линии из древнего шотландского клана Макдугалл.

В 1912 году бабушка Сильвия Макдугалл приобрела в Кенте поместье Провендер, где выросла моя мама и куда меня привезли двенадцати дней от роду. До Первой мировой бабушка держала целый штат прислуги — дворецкого, горничных, повара с кухаркой и посудомойкой, садовников. А еще кучера и егеря для охоты — в роду Макдугалл это занятие обожали. Но с началом войны мужчины ушли на фронт и поместье опустело. Пришлось бабушке собственноручно доить коров знаменитой породы джерси. Она переделала пивоварню в «молочную» комнату и там лично взбивала масло и сметану. Вскоре большая часть особняка была передана под госпиталь и бабушка с дочками переехали в другой дом, поскромнее.

Фото репродукции портрета короля Георга V
Георг V — двоюродный брат последнего русского императора и бабушки Ксении. Хотя после революции британцы отказались дать Романовым политическое убежище, родственникам, жившим в Европе, корона помогала. Фото репродукции портрета короля Георга V
Фото: Culture Club/Hulton Archive/Getty Images

Маме исполнилось двадцать, когда Сильвия развелась с мужем. Герберт был человеком весьма колоритной судьбы: совсем мальчишкой сбежал из дома на Англо-бурскую войну, участвовал в Первой мировой, во время Второй командовал полком горных стрелков в Южной Африке. Но по словам бабушки, в какой-то момент начал сильно «увиваться за юбками». Она любила выражаться изящно и, скажем, к собственной дочери, когда та вышла замуж за моего отца князя Андрея, обращалась исключительно принцесса Эндрю.

Макдугалл женился вторично. Новая избранница была младше его почти на тридцать лет, родом из Южной Африки, дочь богатого землевладельца из очень развитого по тем временам района Кейп. Семнадцатилетняя Надин гостила в семье отца целый год. После окончания университета в ЮАР ездил мой старший сын Николас, младший Фрэн работал там на страусиной и львиной фермах. Сама я выбралась на Африканский континент только недавно — подруга пригласила в прекраснейший отель Karkloof Safari Villas, расположенный на территории заповедника неподалеку от Дурбана.

— В Дурбане ведь жила одна из лже-Анастасий, утверждавшая, что является дочерью Николая II...

— Я не очень хорошо знакома с многочисленными самозванками. Но помню, как папа негодовал по поводу Анны Андерсон — самой известной лже-Анастасии. Называл ее спятившей мошенницей, не имеющей к нам никакого отношения. Один из моих кузенов по бабушкиной просьбе даже встречался с ней. Больше всего его потрясло, что эта женщина оказалась совсем некрасивой! И не знала русского языка. Но призналась в том, что мошенница, только на смертном одре...

Вторая жена родила Макдугаллу двоих сыновей. Поскольку согласно британским законам наследником является старший отпрыск мужского рода, дети Герберта от прежнего брака — мать с тетками — остались ни с чем.

Когда родители встретились, над Надин подшучивали:

— Смотри-ка, в тебя принц влюбился!

Мама отмахивалась:

— Не смешите!

Но помнила, что однажды ей нагадали встречу с симпатичным джентльменом, который подарит ей корону с красным рубином. Цыганка даже напророчила, что этот мужчина принадлежит к одному из монарших домов Европы. Мать хотя в предсказание не верила, о рубине у бабушки спросила. Сильвия ведь родилась в Финляндии, до 1917 года входившей в состав Российской империи. «Глупая девчонка! — воскликнула она. — Как можно не знать, что эта корона принадлежит дому Романовых?!» Спустя год отец пригласил маму на пикник и преподнес диадему с розеткой в виде короны — точно такой, как описала гадалка!

Wilderness House в Хэмптон-корте
Незадолго до Второй мировой бабушка получила в дар особняк в Лондоне — Wilderness House в Хэмптон-корте
Фото: Daily Mail/REX/Shutterstock/Fotodom

Свадебных церемоний запланировали две. Первую по православному канону провел архимандрит Николай — когда-то он был духовным наставником царских детей в Зимнем дворце. На маме было белое атласное платье со шлейфом, на голове — жемчужный кокошник, поддерживавший вуаль. Через полчаса епископ Кентерберийский провел англиканскую церемонию. Шафером жениха был его брат Дмитрий, маму вел к алтарю ее дядя.

По законам двора на второй брак отец обязан был попросить высочайшего разрешения. Королева очень благоволила к Эльзе и часто ее навещала — семья князя Андрея некоторое время жила неподалеку от Виндзорского замка. Однако папа пренебрег этикетом, благословения не попросил, и Елизавета оскорбилась.

К концу войны Провендер вернули хозяевам — совершенно разрушенным. Мама привезла туда мужа. Первого ребенка она потеряла, сама едва не погибла от заражения крови и уже не надеялась вновь забеременеть. Когда же это случилось, пребывала в твердой уверенности, что непременно родит принца, и распланировала жизнь наследника на годы вперед. Но на свет появилась девочка. Едва очнувшись от наркоза после кесарева сечения, Надин горько расплакалась.

Я родилась в 1950-м, отцу было пятьдесят три, маме — сорок один. Единственный ребенок стал для нее настоящим сокровищем. Неслучайно единокровные братья и сестра всегда считали меня «испорченной и избалованной засранкой».

Крестили меня в церкви рядом с домом в Хэмптон-корте. Как сообщала газета The Times, платьице принцессы было сшито из кружев, раньше принадлежавших императрице Марии Федоровне. Мама ужасно боялась, что во время обряда я могу захлебнуться в чаше, и специально купила маленькую неглубокую ванночку. Говорят, когда меня в нее погрузили, я громко кричала.

— Родители-аристократы сами вас воспитывали?

— Нет конечно! Впрочем, в пятидесятые многие отцы уже привыкли толкать впереди себя коляску во время прогулки. Вообще, мое детство напоминало жизнь в Аббатстве Даунтон из популярного сериала. Мама еще до моего рождения связалась с мастерами, делавшими королевские экипажи, попросив изготовить такую же коляску, как у принца Чарльза! Сестра Хелен, которая ухаживала за мной с рождения, нянчила принца Уэльского и присутствовала при родах всех детей Елизаветы II. Мама руководствовалась очевидным фактом: у кого, как не у королевы, все самое лучшее?

Княгиня Ольга Романофф
Попытки Надин приобщить меня к занятиям, приличествующим барышне из аристократической семьи, оказывались пустой тратой времени. Росла сорванцом и предпочитала мальчишеские забавы — солдатиков и лошадей
Фото: Courtesy of Aberdeen Press and Journal/из книги «A wild and barefoot Romanov»

Она сразу же обустроила детские апартаменты и наняла целый штат прислуги: за одним-единственным ребенком присматривали гувернантка с помощницей и персональная горничная. Мать страшно боялась микробов. Молочнику запрещала подъезжать к дому близко и звонить в дверь: Надин пребывала в уверенности, что колеса и подошвы — опасные переносчики инфекции. Мама с пристрастием допрашивала всех гостей: не простужены ли, не течет ли у них из носа? И прежде чем дать разрешение посетить детскую, опрыскивала каждого жуткой дезинфицирующей гадостью.

Она могла не вставать с постели до одиннадцати утра, но все держала под контролем. Няне вменялось в обязанность ежедневно приводить меня в ее спальню с пожеланиями доброго утра. Однажды мы об этом забыли, и мама пришла в ярость. Ей было трудно угодить, и воспитательницы беспрерывно менялись. Помню одну из них, немного эксцентричную — ей вечно мерещились феи, вылетающие из камина. Она устраивала блистательные вечеринки с мишками Тедди. Долгое время эти симпатичные медвежата были моими единственными друзьями...

— Отец в воспитание не вмешивался?

— Он был легким, покладистым, немного беспечным человеком. В семье Романовых мужчины предпочитали сильных и умных женщин. Александра Федоровна например умела виртуозно манипулировать Николаем II и детьми: едва почувствовав, что назревает конфликт, сразу сказывалась больной. Мама поступала так же: тихо сообщала о своем нездоровье и контролировала ситуацию из спальни. В плохом настроении она была несносна, а в хорошем расположении духа забавнее женщины я не знала.

Папа, напротив, меня баловал и никогда не наказывал. Мамины же голубые глаза нередко становились ледяными. Совершив очередную провинность, я должна была идти с няней на несколько шагов позади нее — и даже папа, принц, соблюдал эту дистанцию!

Отец всегда желал мне спокойной ночи, трижды целовал в щеки, потом целовал мои руки и произносил что-то по-русски. Когда я много лет спустя приезжала в Россию, узнавала некоторые слова... К сожалению, папа не учил меня родному языку в отличие от детей от первого брака, те свободно на нем изъяснялись. Сам князь Андрей говорил на пяти языках, правда с сильным акцентом. Часто признавался, что видит русские сны.

Надин Романофф
Я родилась, когда матушке было уже за сорок. Единственный ребенок стал для нее настоящим сокровищем
Фото: из архива О. Романофф

— В семье придерживались русских традиций?

— Мы отмечали два Рождества — англиканское и православное. Очень мило, я получала два набора подарков. Отец клал их в Дубовой комнате под огромную елку, которую сам украшал, — меня пускали туда в канун Рождества после чая. Потом ужинали — как правило, главным блюдом была индейка. На следующий день подавали холодные закуски или запеченную ветчину. Седьмого января мама запекала гуся: по праздникам она любила готовить сама.

На Пасху папа дарил мне маленькие яички — деревянные или каменные, расписанные им самим. К сожалению, не от Фаберже, которые в царской семье по традиции дарили друг другу на праздник и носили на цепочке на шее. Кроме больших — с сюрпризом — что император заказывал супруге и матери. У меня собралась коллекция из двадцати подаренных отцом яиц. Я сделала из них ожерелье и всегда надеваю его на Пасху.

Мы обязательно ходили на пасхальную службу. Я с родителями стояла внизу, много людей со свечами в руках толпилось на верхних галереях, и капли горячего воска капали мне на голову. Я строила недовольные гримасы, но мама цедила уголком рта: «Прекрати немедленно! Не будь идиоткой! Изволь улыбаться». По ее убеждению, истерить, тем более прилюдно, — неприлично! После службы отправлялись в гости к графу Клейнмихелю, близкому другу бабушки Ксении.

— Князю Андрею нравилась жизнь в английской провинции?

— Очень. Папа не любил приемы, светские мероприятия, ненавидел парадную одежду и облачался в военный мундир с орденами только по торжественным поводам. Носил латаные-перелатаные штаны, шляпу с дырами, застиранные рубашки. В своей рабочей одежде ухаживал за цыплятами и гусятами, возился в оранжерее, там он выращивал прекрасные дыни и кабачки. Незнакомые люди нередко принимали отца за садовника, что его страшно забавляло. Маме приходилось объяснять: «О, это не садовник, а принц Эндрю». Второй любимой вотчиной папы была кухня. Лишь изредка ему помогала служанка, прожившая с нами сорок лет.

Для меня папа строил в лесу игрушечные домики из веток, учил «готовить» пироги из глины. Вырезал мебель для кукол, но я в них не играла, поскольку росла сорванцом и с младенчества предпочитала мальчишеские забавы — солдатиков в крепости и лошадей.

Княгиня Ольга Романофф
Мама планировала для меня блестящее замужество. Даже поместила в список принцесс, которые могли бы составить партию наследнику британской короны
Фото: из архива О. Романофф

Попытки приобщить меня к занятиям, приличествующим барышне из аристократической семьи — музыке, танцам, оказывались пустой тратой времени. Помню, мама озаботилась тем, что у меня в подростковом возрасте вдруг стали кривыми ноги. Следующие несколько лет я без всякого удовольствия занималась балетом, пока, по мнению мамы, дефект не исправили. К счастью, уроки прекратились.

Столь же бесславно завершилось и мое музыкальное образование. Мамина приятельница и прекрасная пианистка после нескольких занятий заявила ей без экивоков: «Надин, это бесполезная трата моего времени и твоих денег. У Ольги нет ни таланта, ни желания».

— Неужели ваша рафинированная мама довольствовалась деревенской жизнью и только?

— Периодически она брала меня в Лондон на ланч в отель Ritz — только там было принято пить чай у людей нашего круга. В фонтане Ritz плавали золотые рыбки. Заскучав, я залезала на парапет попой кверху и рискуя свалиться в воду, пыталась поймать хотя бы одну. Метрдотель однажды заметил матери: «Вам стоило бы выписать лицензию на рыбалку!»

Мама была невероятно расточительна. Чрезмерно. Неслучайно в старости осталась без гроша. Она регулярно устраивала в отелях Лондона чаепития, обеды и балы. В тех же Ritz, Dorchester или Claridge’s. А когда получала приглашение на прием от неизвестных ей людей, непременно тестировала бумагу — cлегка пощелкивала по ней пальцами, определяя рельеф и тиснение. Таким образом проверяла класс человека. Или его кредитоспособность.

Она была просто помешана на хороших манерах. Точнее на безукоризненных. Меня с пеленок учили: во время первой смены блюд следует беседовать с соседом справа, во время второй — слева. К двенадцати годам я умела накрыть стол — разложить столовое серебро и красиво свернуть льняные салфетки. Если проявляла недостаточную учтивость к гостям, мама могла вытащить меня в кухню и больно выкрутить руку.

В список обязательных навыков, присущих истинной леди, входила уборка туалета. Надин особенно настаивала: будучи в гостях, нельзя оставлять после себя следы в уборной. Точно так же необходимо проверить простыни и белье, когда ночуешь с мужчиной в чужой спальне. В случае если посадила пятно и оно не отмывается — извиниться перед горничной. Кстати, отец ужасался тому, как обращались с челядью в Англии. Во дворце, где он вырос, у слуг имелись свои ванные комнаты и центральное отопление.

Княгиня Ольга Романофф с родителями
Я дебютировала в свете, когда мне еще не исполнилось восемнадцати. С родителями на костюмированном балу, которые часто устраивала Надин
Фото: G. Wilkinson/ANL/REX/Shutterstock/Fotodom

Конечно, мама планировала для меня блестящее замужество. В 1966 году даже поместила в список иностранных принцесс, которые могли бы составить партию наследнику британской короны. Когда репортер из Harpers & Queen спросил у мамы о хобби дочери, она не сочла уместным рассказать о моем, по сути, единственном увлечении — верховой езде, назвала теннис и греблю. Считала эти занятия более женственными.

— С принцем Чарльзом вы знакомы?

— Видела в семнадцать лет на одной коктейльной вечеринке в Шотландии. Тогда же мама определила меня в прелестное частное заведение с безупречной семидесятилетней репутацией, где великосветских девиц обучали этикету, искусству икебаны, кулинарии и немного машинописи. Однако несмотря на добрую славу пансиона, родители все равно подписали бумагу, запрещающую выпускать меня за ворота, — неподалеку располагались казармы Королевских военно-воздушных сил, а невинность оставалась в списке условий, необходимых для «блестящего» брака.

В Шотландии же прошел мой первый бал. Мне еще не исполнилось восемнадцати, но мама уговорила подругу дать дочери возможность станцевать один танец, а потом, как Золушке, исчезнуть. Специально для этого события в Harrods купили очаровательное платье из розовой тафты — Надин отличал хороший вкус.

Одно из ярких воспоминаний — грандиозный бал-маскарад в отеле Dorchester на четыреста человек, который однажды закатила моя матушка. Среди гостей был Джулиан Феллоуз. Будущий писатель и автор «Аббатства Даунтон» учился в Кембридже, но до сих пор называет то торжество лучшим в своей жизни. Кстати, в отеле в это время гостила Элизабет Тейлор с маленькой дочуркой, которая «охотилась» в ресторане за кусочками сахара, чтобы угостить лошадок.

Я сохраняла невинность до двадцати одного года, когда мама сказала: «Дорогая, ты уже в том возрасте, когда можешь себе позволить нечто большее. Поступай как хочешь, но помни: самый страшный грех — быть пойманной». Как правило, бойфренды, которых я приводила домой, не нравились ей по определению. А с теми, кого Надин находила «очаровательными», я из упрямства и духа противоречия тут же расставалась.

Чтобы незамужняя дочь не выглядела в глазах ее друзей никчемной бездельницей, мама пристроила меня в антикварный магазинчик, которым владел знакомый. Мы тогда жили в Шотландии. Мама считала — там легче найти достойного жениха. Действительно, даже девушки вполовину менее привлекательные пользовались на родине Макдугаллов успехом, особенно зимой, когда большинство семей покидало летние резиденции и возвращалось в Лондон.

Княгиня Ольга Романофф с Томасом Мэтью
Спустя несколько лет мы с Томасом Мэтью поженились. Мамины надежды не оправдались: он, конечно, дворянин, но мелкопоместный
Фото: Courtesy of Aberdeen Press and Journal/из книги «A wild and barefoot Romanov»

В магазинчике я толком ничего не делала. Но мне нравилась Шотландия. К тому же недалеко от городка, где мы жили, располагалась военная база с милыми офицерами. Я с ними флиртовала, принимала приглашения на вечеринки. А потом узнала, что за работу в антикварной лавочке мама сама платит мне жалованье, и пришла в ярость!

— Возможно, она уже жалела, что дочь не получила какую-нибудь профессию?

— Вероятно. Иначе не решила бы отправить меня изучать итальянское искусство, попросив отца написать письмо своему кузену Николя. Я приехала во Флоренцию и... влюбилась. Альфио Рапизарди было сорок восемь, мне — двадцать один. Он наполовину сицилиец, наполовину тосканец, известный художник. Выглядел Альфио как точная копия Омара Шарифа. О-ля-ля, какие были деньки! Единственное, что я изучала целый год в Италии, это своего любовника. И еще, конечно, итальянский.

Но замуж вышла совсем за другого. С будущим мужем я познакомилась, когда была еще дебютанткой. На один из балов, который устраивала мама, пригласили братьев Тео и Томаса Мэтью, их отец был главным менеджером редакции The Times. Тео, симпатичный зеленоглазый юноша, у матушки моей не котировался, поскольку обладал неважной репутацией — имел чересчур много шарма. А вот Томас такой неприязни не вызывал. Когда спустя годы мы вновь увиделись, я подумала: славно, наверное, войти в такую дружную семью! Представились Рождество и Новый год в точности как на праздничных открытках. Впрочем, мои мечты оказались далекими от реальности: все в семье Мэтью стремились всадить друг другу нож в спину.

Мы с Томасом поженились в 1975-м. Мамины надежды на блестящее замужество дочери не оправдались: избранник, конечно, дворянин, но мелкопоместный. Как и у моих родителей, состоялись две церковные церемонии, затем — свадебный завтрак в отеле Dorchester. Наш первенец Николас родился в декабре 1976-го. Я была в Провендере, когда неожиданно, на две недели раньше срока, отошли воды.

Незадолго до того в Дубовой комнате протек потолок, и когда я с криком «Вода!» появилась на ступеньках лестницы, муж с мамой решили, что речь о протечке, и долго бессмысленно суетились. Матушка заранее связалась со знаменитым в ту пору гинекологом и пыталась забронировать себе отдельную комнатку рядом с моей палатой. Однако доктор вежливо, но твердо отказал: «Сожалею, принцесса Эндрю, но в больнице комнаты для пациентов, а не для их свиты».

Княгиня Ольга Романофф с детьми — Николасом, Фрэнсисом и Александрой
С моими детьми — Николасом, Фрэнсисом и Александрой — на фоне бабушкиного портрета
Фото: Courtesy of Aberdeen Press and Journal/из книги «A wild and barefoot Romanov»

Спустя девятнадцать месяцев родился Фрэнси. Мой папа обожал проводить время с внуками — возился с ними, купал, менял пеленки. Он очень мечтал о внучке, но увидел Александру только на фотографии. Она появилась на свет, когда он уже тяжело болел и лежал в клинике... Его не стало восьмого мая 1981 года.

Поблизости не нашлось ни одного православного священника, и пока князь Андрей болел, его навещал польский ксендз, служивший когда-то в Кракове у будущего понтифика Иоанна Павла II. Они разговаривали по-русски. Этот же священник папу причастил и соборовал. Отец похоронен в храмовом дворе рядом с бабушкой Сильвией Макдугалл и прабабушкой Констанс Боргстрём.

Матушка после папиной смерти стала еще более эксцентричной. Она любила внуков, но по-прежнему хотела все контролировать. Помню, на Рождество я сильно простудилась — в доме не работало отопление, а средств на починку не было. Мама решила меня изолировать, но я кормила Алекс грудью и не хотела разлучаться с малышкой. Тогда Надин поставила в комнате обогреватель и заперла там нас с детьми. Представляете, мы даже не имели права выйти в туалет — чтобы не распространять микробы! Пользовались горшками. Николас до сих пор помнит звук, с которым ключ поворачивался в двери, когда муж приносил нам еду и питье. Это был настоящий кошмар...

Перебраться в Шотландию мы были вынуждены из экономии. Там появился на свет наш третий сын. К несчастью, Том с рождения страдал очень редким сердечным недугом. Малыш просыпался каждые двадцать минут, я не спускала его с рук. В Королевской клинике Эдинбурга восемнадцатимесячного Тома прооперировали, раньше врачи советовали не рисковать. Все прошло успешно. Но наш ребенок оказался единственным в Великобритании, чье сердце отторгло новые ткани...

— Своих детей вы отдали в школы?

— Конечно, в Шотландии отличные учебные заведения. Старший Николас пошел по стопам своего прадедушки Сандро, великого князя Александра Михайловича — с детства обожал самолеты, планеры, все, что способно подниматься в воздух. Окончил университет в Абердине и вступил в Королевские военно-воздушные силы.

Однажды раздался звонок, его командир сообщил мне, что произошел «инцидент». Оказалось, чайка врезалась в стекло кабины двухместного самолета, пилот, сидевший за штурвалом, потерял сознание, но Ник не растерялся, сумел выбросить его с парашютом и следом катапультировался сам. При падении получил травмы и потом долго лечился в госпитале. Но в итоге все обошлось. У меня растут трое внуков, Ник женился на милой девушке-шотландке, выпускнице Эдинбургского университета — они встретились на балу.

Княгиня Ольга Романофф
Поместье в Кенте приобрела моя бабушка Сильвия Макдугалл в 1912 году. В самой старинной части здания — она датируется XIII веком — обитают привидения. Однажды на пыльном антикварном зеркале мы обнаружили надпись «Уходите»...
Фото: P. Grover/REX/Shutterstock/Fotodom

Фрэн работал каскадером, но после травмы стал фотографом. Он удивительный человек, всегда готов прийти на помощь и как никто умеет утешить в тяжелую минуту. Александра изучала в институте дизайн, сотрудничала с известными компаниями, производящими одежду. Но как-то о нашей семье напечатали дурацкую статью в модном журнале, и к Алекс стали относиться как к избалованной мажорке. А она у меня дама с характером и разочаровавшись в мире моды, сменила сферу деятельности — стала преуспевающим агентом по продаже недвижимости.

— Почему вы вернулись в Провендер?

— В последние годы мама жила одна — без отопления и света, воду ей приносил наш старый садовник. Пользовалась одной комнатой, кухней и ванной. Знаю, она безумно тосковала по папе: несмотря на ссоры и противоречия, родителей связывало множество нитей и они были по-настоящему преданы друг другу.

Я навещала маму, видела, что дом рассыпается буквально на глазах. Но Надин твердила: «Не будь смешной. Этот дом простоял семь веков. Простоит еще столько же». В 2000 году, когда мама тяжело заболела, я вернулась в Провендер (с конца восьмидесятых княгиня Ольга с мужем живут раздельно. — Прим. ред.): ведь еще в семнадцать лет она заставила меня поклясться, что не умрет в больнице. Лечиться при этом не желала, отказывалась принимать даже выписанный доктором морфий, приходилось незаметно добавлять в ее виски... Мама умерла на следующий день после своего девяностадвухлетия. Могила Надин — в церковном дворе рядом с отцовской.

Но я вернулась в Провендер не только из любви к старому дому. У меня не имелось ни дохода, ни сбережений. Продать имение смогла бы всего за пятьсот тысяч фунтов стерлингов, вот и подумала: почему не попытаться превратить единственное семейное достояние в источник небольшого дохода? Для этого дом следовало реставрировать.

Меня познакомили с известным архитектором, которого Провендер очаровал. Я получила грант в четыреста тысяч фунтов стерлингов от общества «Английское наследие». Всего же на реконструкцию потратили более двух миллионов фунтов, я сумела собрать эту сумму, распродав оставшиеся ценные вещи и большую часть земли.

Во время реставрации самой старинной части дома — она датируется XIII веком — нас часто навещали привидения. Правда, в основном пугали рабочих: захлопывали перед их носом двери, мешали ремонтировать чердак. Однажды на пыльном старинном зеркале обнаружили надпись «Уходите». Как можно после этого не верить в призраков?

Княгиня Ольга Романофф
Я живу скромно. Поместье открыто для посетителей двадцать восемь дней в году. Иногда сама провожу экскурсии — туристы хотят увидеть живую принцессу
Фото: из архива О. Романофф

Я например, когда болел папа, видела Леди в сером без ног, парящую в галерее... Она предупреждала о его скорой смерти. Мне было двенадцать, когда за три недели до кончины бабушки Сильвии на паркете перед ее комнатами появились мокрые следы очень маленьких детских ступней. Мама пришла в бешенство, но оттереть их не удавалось — они исчезли лишь в день бабушкиного ухода из жизни.

Не все жильцы, которым я сдавала часть дома, боялись привидений. Часто около пяти утра некоторые видели у окна спальни женщину, одетую по моде двадцатых годов прошлого века. Наши призраки редко беспокоят людей. Вообще, они стали вести себя значительно спокойнее после того, как я пригрозила продать их вместе с домом какому-нибудь богатому иностранцу, если начнут досаждать моим детям или внукам.

Мама всегда относилась к нашим призракам почтительно, однажды даже выгнала гостя, когда тот предложил привести жену-медиума — чтобы «поболтала с этими людьми»: «Да как вы смеете предполагать, что мои привидения могут быть кем-то использованы, мелкий неотесанный грубиян! Вон из моего дома!» Убеждена, что призраки имеют полное право находиться в Провендере и заслуживают покоя и уважения.

Я живу скромно: раз в три месяца приходит садовник, раз в неделю приглашаю уборщицу. Изредка позволяю себе шампанское и кое-какие безделушки. Поместье открыто для посетителей двадцать восемь дней в году. Иногда сама провожу экскурсии — туристы хотят увидеть живую принцессу.

С апреля по декабрь мы устраиваем чаепития в Дубовой комнате. Гости постоянно спрашивают, почему она так называется. Сначала очень хочется ответить в духе Бриджит Джонс — разве это не очевидно? Откройте глаза! Но приходится проявлять терпение, что мне обычно несвойственно. Конечно, не обходится без неприятностей. Однажды милейшего вида старушка попыталась унести в сумочке шкатулку из папье-маше, доставшуюся мне от папы.

Но это все мелочи... Надеюсь, кто-то из моих детей или внуков унаследует Провендер, поселится здесь и я увижу родной дом прекрасным и процветающим.

События на видео
Подпишись на наш канал в Telegram
Как научить ребенка давать отпор обидчику?
Когда ваш ребенок попадает в коллектив, он может столкнуться с тем, что его интересы и мнения не совпадают со взглядами других детей. И это может стать причиной конфликтов.  




Новости партнеров




Звезды в тренде

Анна Заворотнюк (Стрюкова)
телеведущая, актриса, дочь Анастасии Заворотнюк
Елизавета Арзамасова
актриса театра и кино, телеведущая
Гела Месхи
актер театра и кино
Принц Гарри (Prince Harry)
член королевской семьи Великобритании
Меган Маркл (Meghan Markle)
актриса, фотомодель
Ирина Орлова
астролог