Фильм «Таинственный узник» режиссер Валериу Гажиу начал снимать в Ленинграде зимой. Морозы стояли жуткие, под тридцать пять градусов. В Зимнем дворце, Петропавловке от холода можно было сойти с ума. А я большую часть сцен еще и одет только в хламиду узника!.. Грелись об огромные девяностокилограммовые софиты, когда осветители опускали их вниз. Даже команда была: «Софиты вниз! Актерам греться».
Зато продолжались съемки в Ялте, что несколько компенсировало предыдущий дискомфорт. Снимали легко, весело. Тяжело мне далась разве что сцена прощания с героиней Ларисы Гузеевой на берегу моря. Очень казенным языком ее написали. Он-де объясняет, что оставляет ее, потому что намерен посвятить свою жизнь революции. Лариса тогда после «Жестокого романса» была на пике популярности. И я не понимал, как можно такую женщину на мировую революцию променять! Абстрактные мотивации. Но вытянули.
Дима Харатьян все время звонил жене. График менялся, его постоянно продлевали, и он волновался, поскольку момент встречи с Мариной отодвигался. Помню, нам в очередной раз добавили съемочные дни и Дима сразу говорит: «Ой, что моя родная на это скажет?! Сейчас ей позвоню». Завидные отношения. Я же по возвращении застал совершенно приунывшую Стеллу. Образовался вакуум. Что такое? Спрашивал, выпытывал — молчит. Была у нее такая нехорошая черта: раз — и просто замолкает.
Дочь наша родилась двадцать второго ноября. Назвали мы ее Лянкой. На какое-то время Стелла вроде повеселела, а потом стала еще мрачнее.
— Быт заедал?
— Совсем нет, это были приятные хлопоты. Помню, как закупали пеленки, одеяльца, крошечные шапочки. Стирали, гладили и готовили со Стеллой по очереди, но... Поползла трещина. Думаю, изначально, когда мы собирались в Москву, у нас слишком разными были задачи. Наверное, жена мечтала, что я стану снимать тут кино и занимать ее в главных ролях. Не зря заводила разговоры на тему, что обучение на актерском закончится скоро и чтобы не возвращаться домой, надо бы мне поступить на режиссерский факультет. С одной стороны, подход нормальный. С другой — мне нравилась моя работа и я ортодокс. Убежден, что кино — это одно, а семья — совсем другое. И если режиссер-муж обеспечивает жену постоянной работой, может, стоит задуматься. Работа — это другой уровень отношений, иначе — «дурка». Которая, в общем-то, и началась...
Стелла пребывала в депрессии: раздражительная, всегда не в духе. На лице читалось: «Ты не хочешь ничего для меня делать». Не знаю, что больше нервировало. Возможно то, что у меня предложения сниматься были, а у Стеллы сначала из-за беременности, а потом из-за рождения ребенка учеба и карьера отодвинулись на второй план. Или была какая-то еще серьезная внутренняя претензия... Но от милой девушки, с которой я познакомился у цветочного ларька, и следа уже не было. Другие приоритеты — вот ключ ко всему. В отличие от меня жена стремилась остаться в Москве любой ценой. Кстати, я искренне рад, что в итоге она получила то, чего так желала в юности. Все-таки Стелла вошла в эту колею, причем не с черного хода, как хотела, а окончив ВГИК — то есть с входа парадного. Считаю, это правильно. Видел ее недавно в сериале «Тест на беременность».
А тогда уходил со скандалом. Каюсь, даже мебель попортил. Очень возмущен был. Поймите, сложно это все — учеба, работа, семья, ребенок маленький... Я считал, что звезды встали наконец в правильном порядке: есть все, о чем только можно мечтать. И вдруг трещина пошла там, где изначально не ждал совершенно! Сцепились из-за какой-то ерунды, но гневу предела не было. В общем, устроил скандал, поехал в аэропорт и первым же самолетом улетел домой. Меня ждали на очередной съемочной площадке, на этот раз фильма «Коршуны добычей не делятся». Съемочный график сильно затянулся, и с выпускной работой во ВГИКе не срослось. По правде говоря, я и не стремился возвращаться в Москву, в город, который разбил мою семью. Так я считал тогда.
Со Стеллой мы увиделись снова только через год. Она нашла меня в Кишиневе и попросила развода. Даже пошлину сама заплатила, мне требовалось только расписаться на документах.
— А как же дочь?
— Я другого склада. Не такой современный, как многие мужчины, соглашающиеся на роль воскресного папы. Для меня вся ситуация была ударом ниже пояса. Я стал думать, что Стелла меня не любила, а просто использовала для осуществления своей мечты — оказаться в столице. Если бы не столь удачно сложились обстоятельства с направлением на учебу во ВГИК, вот тогда на самом деле все могло бы быть иначе... А так — она воспользовалась случаем и ничего более. Хотя надо отдать Стелле должное: контакты и знакомства в Москве она наладила быстро. И за что я как второй родитель ей особенно благодарен, так это за то, что она целиком посвятила себя карьере дочери. С самого раннего детства постоянно водила Лянку по показам, тренингам. Думаю, это и есть ее главные радость и заслуга. Через дочь Стелла добилась того, чего хотела бы для себя, — жизни на виду и в столице. Не знаю, насколько приносит удовлетворение ей самой такое, по моему мнению, достаточно однобокое проявление жизни.
