И книгу свою я сделала, чтобы доказать, что у меня за душой что-то есть, что я не просто сумасшедшая велосипедистка, которая носится по всей Европе и у него прибирается.
— Когда я с ним разговаривал, он называл тебя женой.
— Жена у него была одна на всю жизнь — Она. Преклоняюсь перед этой женщиной. У меня всегда горло перехватывало, когда видела в одном из документальных фильмов сцену, где они идут вместе, под руку. Какие молодцы! Все выдержали: трудности, горе...
Человеку 90 лет, в таком возрасте нельзя выглядеть смешным. Но он мог пойти против толпы, против предрассудков…
— Он не мог.
— Донатас говорил мне, когда я уезжала: «Без тебя я не живу, а мучаюсь. Когда ты приедешь?», называл меня своей второй половинкой. Может, он просто слова нужные находил… Я ему верила, но боялась стать яблоком раздора между ним и семьей и не хотела волновать Донатаса. Ради него я все была готова бросить — не только работу. Но человек всегда видит, что реально, а что нет. Не надо было мне на пенсию уходить, ездила бы к нему и ездила… Через 4 месяца после того, как я получила годичную визу, все оборвалось.
В наше последнее лето у него уже не было сил выходить на улицу. Каждый день, если погода позволяла, мы по два раза сидели на балконе. Я приготовлю чай, изредка кофе, он оденет что-нибудь потеплее, бывало, в бинокль смотрит… Когда дом напротив разрушали, он даже сфотографировал его — для истории. Такой любопытный, все его интересовало. А как он радовался, когда велосипед мне подарил! Правда, его у меня потом украли...
Были у нас и споры, два раза даже поругались. Кто-то пришел в гости, а он мне так по-барски: «Принеси…» Я обиделась, и он очень расстроился: «Извини, меня иногда заносит, скажи, если я не прав…»
Донатасу был нужен покой — он хотел, чтобы рядом с ним был близкий человек, а вечером — уверенность, что утром в квартире будет какая-то жизнь, для него это было важно. Он не хотел просыпаться один и слушать, что происходит там, за стенкой. Гадать, когда зайдут его проведать. Пытался жить полной жизнью. Он что, не имел на это права?
