Это самое наглядное. Она приучила меня, что внешний вид всегда надо держать под контролем.
У нее, конечно, была серьезная мотивация: я не видела в своей жизни ни одной женщины, которая была бы способна так любить, как любила моя бабушка. Теперь я все свои фильмы посвящаю именно ей. Ведь она первая научила меня мудрости: самое главное в жизни — это полюбить!
— А вы испытывали юношеское безответное чувство?
— В юности все чувства безответные, и у меня есть целая череда влюбленностей и детских ранений...
Когда-то я ранила одного влюбленного в меня мальчика. Училась тогда в восьмом классе. Однажды к нам в дверь позвонил его товарищ и вызвал меня на улицу, сообщив, что Паша (так звали этого мальчика) мне что-то приготовил. Я нехотя вышла, товарищ Паши отвел меня за дом. На огромном заасфальтированном поле было написано мелом «Рената, я тебя люблю». Вдруг пошел ливень, и на моих глазах надпись растаяла. А Паша, оказывается, все это время подглядывал за нами из заброшенного автобуса, который стоял неподалеку.
Как-то Паша познакомил меня со своим другом, курсантом военного училища, и тот его оттеснил, буквально смел со своего пути. Сначала в парк мы ходили втроем, а потом на одной из прогулок, выйдя с каруселей, мы нашего Пашу не нашли и даже не стали пропавшего искать. Позже его бабушка рассказывала моей бабушке, как он страдал!
Вскоре Паша тоже поступил в военное училище, и больше я его не видела.
— Когда же наконец не ответили взаимностью вам?
— В школе я все время намечала себе какую-нибудь «жертву» и любила издалека, обсуждая с подружкой буквально каждую деталь понравившегося старшеклассника. Например, у одного из моих объектов было что-то с прикусом, так я тоже пыталась сложить губы как у него. Страдала по нему, наверное, полгода!
И вот что парадоксально: влюбляться я предпочитала на расстоянии, а тех, кто ухаживал и вызывал меня на свидания, изводила рассказами о своем предмете любви. Помню, один из воздыхателей спросил меня в отчаянии, как его зовут, и я решила прутиком написать на земле имя.
Написала. Вдруг смотрю, все начали хохотать! Оказывается вместо имени ПЕТР я от нервов и чувств сделала ошибку и написала «Перт»! И в тот самый момент я резко его разлюбила…
Окончив музыкальную школу при консерватории, я пошла заниматься легкой атлетикой. Кстати, была спринтершей, правда, не очень перспективной. Тренер меня обожал, почему-то я его очень веселила, а так он тренировал только чемпионок. И вдруг за мной стали ухаживать всякие чемпионы по прыжкам в длину и высоту и даже один настоящий француз, который учился в Москве. Он заметил меня на открытом стадионе братьев Знаменских. Отсмотрел всю мою тренировку и дождался, чтобы познакомиться.
Так вот француз ухаживал за мной очень серьезно — мы даже, помню, целовались. А когда ему нужно было уезжать домой во Францию, сделал мне предложение. Но я уже поступила во ВГИК и такие мелочи, как супружество, казались мне бредом. Уехал он грустный, писал письма, вернулся лет через пять, опять сделал мне предложение, но это было еще безнадежнее, чем в первый раз…
— Наверное, во ВГИКе вас закружило такое количество молодых талантливых ребят, что у него не было шансов?..
— Меня всегда интересовали именно талантливые. Я предпочитала общество гениев, и уже на первом курсе меня стали знакомить со знаменитыми и маститыми кинематографистами.
Помню, за мной очень красиво ухаживал гениальный оператор Георгий Рерберг.
