— Какие вопросы сегодня вы сами себе задаете? Что вас волнует?
— Как все устроено и взаимосвязано в мире. Я абсолютно уверена, я чувствую, что между всем есть связь. Не хочу звучать, как сумасшедший астролог из какого-нибудь ток-шоу, просто я действительно убеждена, что есть какая-то связь между людьми, глобальная сеть, к которой мы все каким-то образом подсоединяемся. Иногда ты прямо понимаешь эти совпадения, в которых, как говорил Эйнштейн, Бог сохраняет анонимность. Мы его не видим, потому что он не проявляется, но если быть внимательным, начинаешь подмечать необыкновенные моменты и понимать, что все устроено как-то совершенно недоступно нам, но при этом очень ясно. Мне интересно все, что с этим связано.
Есть писатели, которые на эту тему задумывались, режиссеры, которые на эту тему размышляли, те же Толстой и Тарковский. Из современных режиссеров это Мартин Макдонах. Кристоферу Нолану это близко. Если говорить о наших режиссерах, то из новых фильмов в прокате на меня произвели впечатление «Снегирь» Бори Хлебникова и «Праведник» Сергея Урсуляка. Мне близко кино о внутренней жизни человека. Поскольку все главное происходит внутри, внешние обстоятельства только проявитель или катализатор. Поэтому социальное кино — это немного не мое. Мне кажется, в метафоре всегда больше правды, чем в попытке имитировать реальность. Все равно что Тарковский начнет снимать про Брежнева или Сталина в фильме «Зеркало». В новелле, где героиня Тереховой бежит исправлять ошибку в корректуре, больше сказано о сталинском времени, чем во многих фильмах, где показаны казни и пытки.
— Интересно, что о связи всего со всем и глобальной сети, к которой мы все присоединены, думают ученые. В частности, что думал ваш отец Эрик Михайлович Галимов, которого знают во всем мире?
— Папа занимался фундаментальной наукой, и у него всегда концепции были подкреплены доказательствами. Химия, с которой он начинал, — наука, где за всем стоят цифры и знаки. Папа не был человеком слов. Но уже во второй части жизни, ближе к окончанию, для него стали важны более глобальные вещи и поиски ответа на то, как все устроено. В его книге «Феномен жизни», над которой он работал, описан этот уникальный момент, чудо появления жизни. Потому что жизнь — это чудо. Все называют это по-разному, но это вызывает удивление у любого человека: и у верующего, и у материалиста. Это те вопросы, которые занимали всех великих физиков, химиков, людей, которые занимались чисто математическими расчетами. В финале жизни они всегда приходили к вопросу о том, как же все-таки устроена эта всеобщая связь всего со всем. И мой папа тоже этими вопросами очень интересовался. Его «Феномен жизни» — это попытка с точки зрения понятных ему и известных физических и химических законов изложить свою концепцию.
