— Что выберешь, если у тебя будут съемки, а в театре как раз начнутся репетиции?
Мне нет чтобы схитрить, а я почему-то решил ему честно ответить:
— Выберу съемки.
Калягин тут же сказал:
— До свидания!
Так я мыкался, мыкался, даже начал подумывать, что, может, мне в театр и вовсе не надо, заказана для меня туда дорога. Но внутри себя чувствовал — нет, надо непременно идти в театр. «Но если театр, — ставил я себе цель, — то самый лучший». И конечно, мечтал о МХТ имени Чехова. Помог случай. Мой товарищ актер Саша Кузнецов на тот момент служил здесь, я ему звонил и спрашивал: «Скажи, когда у вас будет очередной показ?» Он не забыл о моей просьбе и спустя какое-то время, в июне дело было, перезвонил и говорит: «Завтра!» Я остолбенел, потому что совершенно не был готов. Опускать руки, впрочем, не в моих правилах. Молниеносно обзвонил всех сокурсников, мы быстро что-то приготовили — сюжет про собак и людей, показали — комиссии понравилось, потом еще сделали отрывок из «Чайки». И все бы ничего, если бы на «середине пути» не произошла настоящая беда: в какой-то момент жутко разболелась пятка. По какой причине — никто так и не понял. Такого, со мной во всяком случае, никогда не было. Я срочно поехал в Петербург, в поезде началась лихорадка. По приезде оперативно сделали операцию — разрезали ногу, выкачали оттуда гной, сказали неделю лежать, два месяца без физических нагрузок, ходить только на костылях. Это был приговор!
В театре, как узнали, что со мной приключилось, позвонили и сказали:
— Мы не можем нести ответственность за ваше здоровье, поэтому в дальнейших пробах вынуждены отказать.
Я говорю:
— Нет, я завтра же буду в Москве!
Словом, приехал, выступил, все показал, превозмогая адскую боль. Но усилия того стоили: в результате меня приняли в театр моей мечты — в МХТ имени Чехова.
— В этом театре что ни имя, то галактическая звезда, в нем столько народных и заслуженных...
— Но и молодых актеров немало, одного из них даже могу назвать своим другом, это Артем Быстров, потрясающий артист и человек.
