Иногда пересматриваю «За час до рассвета», где на 16 серий были потрачены немалые деньги, если не ошибаюсь, миллионов двести, но их оказалось недостаточно. Если бы прибавилось еще столько же, качество картины было бы на порядок выше. Мы там снимали на трех улицах, и это заметно в кадре. На фильме работала такая же замечательная команда, но осуществить всего, что было задумано, к сожалению, не получилось.
— Какой фильм был для вас самым физически затратным?
— Любой проект, где очень много текста. Его ведь надо не только выучить, но и, как учили в театральном институте, присвоить. Это требует сил и времени, которого просто не хватает, поскольку современные съемки — это большая гонка.
— А какой проект стал для вас самым психологически сложным?
— Никакой, абсолютно все даются мне легко, потому что, как уже говорил, работа для меня сплошное удовольствие.
— В сериале «За час до рассвета» вашим партнером был Константин Хабенский, в «Цыпленке жареном» — Виктор Сухоруков. Как суперстары ведут себя на площадке?
— Наипрекраснейшим образом. Смольянинов постоянно твердил, что нужно играть по-другому, он делал замечания не только мне, но и Хабенскому:
— Константин, здесь вообще все нужно делать иначе.
Хабенский отвечал:
— Да, да, хорошо, — и играл так, как считал нужным.
Он невероятно тактичный человек, максимально приятный в работе. По окончании съемок сделал подарки каждому цеху: гримерам, костюмерам. Что к этому еще добавить?!
И Константин, и прекраснейший Виктор Иванович Сухоруков — мастера своего дела. К сожалению, в «Цыпленке жареном» у меня с Сухоруковым было не так много общих сцен. Но понаблюдать за тем, как он готовится к роли, как виртуозно придумывает своему персонажу какие-то «мульки», яркие детали, оказалось очень поучительным. В «Цыпленке...» я решал сложную задачу, играл положительного героя, идеалиста, преданного революции. Приходилось вытаскивать из себя все хорошее, доброе, что во мне накопилось. Но от этой работы у меня остались исключительно позитивные ощущения.
