— Легко ли работалось с мамой, которая у вас играла?
— Моя мама наимудрейшая. На площадке она просто забывала, что я ее дочь, и во всем меня слушалась. Было здорово с ней работать.
Но вернусь к своему рассказу. Владимир Викторович Петров предупреждал: «Если тебя никуда не возьмут, не расстраивайся, ты характерная актриса, не пропадешь!» После окончания института я показывалась в Театр комедии имени Акимова. Решила произвести впечатление на художественного руководителя Татьяну Сергеевну Казакову, сыграв свою коронную роль — лошадь. Та была кратка: «Я все это уже видела, спасибо!» А я готовилась, красилась, начесывалась.
Что ж, вышла на сцену, помогая в отрывке своей коллеге Юлечке Терентьевой, встала спиной, чтобы не отвлекать на себя внимание, а потом на минутку развернулась, чтобы спеть песню. Татьяна Сергеевна любит поющих актеров, в итоге она меня взяла. Варианты были, меня приглашали в труппу Литейного, Александринки. На крайний случай оставались Кронштадт и Новгород, но Казакова поставила на показах точку. У нас сложились замечательные отношения, я очень ей благодарна.
Татьяна Сергеевна сразу сказала: «Будете играть такие-то роли». И не обманула ни словом, ни делом. Любила меня, воспитывала, берегла. Прекрасно отработала у нее все эти годы, подружилась с артистами старшего поколения. Хотя меня предупреждали, что «взрослое поколение» там тяжелое. Не знаю, не заметила. Вообще, неоднократно убеждалась, что любовь побеждает все.
Огромной работой для меня стала главная роль в спектакле «Хочу сниматься в кино» по Нилу Саймону. Партнерами были Анатолий Юрьевич Равикович и Ирина Степановна Мазуркевич — серьезные люди, не прощающие ошибок, я училась у них быть профессионалом: прислушаться к замечанию, потерпеть, а где-то и прижать хвост, умерить свои амбиции. На сцене, конечно, случались и минуты счастья, когда мы встречались глазами с Анатолием Юрьевичем и я видела в них такую глубину, такую любовь, или когда я чувствовала, как Ирина Степановна горячо, по-настоящему, а не только по роли обнимает меня.
Когда была зажата или излишне криклива, они меня не жалели, но высказывались о моей игре с юмором. Ничего, так было надо, так я росла от роли к роли. Каждый партнер оставляет свой след, стараюсь их полюбить, потому что без любви играть невозможно, так же как и в жизни.
— В Театре комедии принято раскалывать партнера на сцене?
— Меня колоть не надо, если вижу в партнере что-то живое, не относящееся к персонажу, начинаю радоваться. Мама утверждает: «Ксана, я никогда не колюсь!» Я тоже, но с мамой это не всегда работает. Играем с ней в «Шутниках» по Островскому и в спектакле Николая Коляды «Баба Шанель» в Санкт-Петербургском театре имени Андрея Миронова. По поводу героини в «Шутниках» я жутко сомневалась, что это мой материал, но Рудольф Давыдович Фурманов смог меня переубедить. В этом театре я играла спектакли по произведениям Теннесси Уильямса, Леонида Андреева, Антона Павловича Чехова.
