Слушала-слушала и вдруг задумалась: «А есть ли Бог?» Вдруг это стало таким важным. Раньше вообще не волновало. Проковыляла к выключателю, подняла руку и спросила вслух:
— Бог, ты есть или тебя нет?
И в эту минуту Он вошел в комнату. Это было невидимо, но реально. Огромная любовь вошла, и у меня полились слезы. Я услышала внутри себя четкий мужской голос. Спокойный, благородный, с достоинством:
— Да! Я — есть.
И я спросила:
— Что же мне делать?
— Люби Меня больше всех на свете, люби всех людей, ты избранная, ты спасешься.
Слово «избранная» я, будучи тогда теологически абсолютным нулем, все-таки поняла. Поняла, что это относится не к моей распальцованности актерской, не к голливудам и оскарам, а только к тому, что объятия Бога раскрыты для всех, но мало кто хочет в них идти. Много званых, да мало избранных. И я захотела в эти объятия. Только в этом — избранность. Я плакала, и вдруг все грехи пронеслись как кинолента перед глазами, и стало страшно, я воскликнула:
— Прости!
И Он снял с меня эти грехи. Его любовь, которой нет предела, изливалась и изливалась. Я говорила:
— Остановись! Сердце мое мало и не выдержит! — но Он не останавливался.
Когда Саид увидел меня в православной церкви — в платочке, без макияжа, — обомлел:
— Лена, это ты?
И я скромно ответила:
— Да, это я.
...И вот я решила объясниться с Радзинским. Сказала прямо:
— Дорогой Эдичка, ты пойми, что весь кайф с этими встречами теперь закончится, потому что я пришла к Тому, который больше всех на свете, и Он мне сказал, что это грех. Я очень плохо поступала раньше с разными мужчинами и больше так не буду. Все! А если выйду замуж, то муж у меня будет только один и только официальный.
Зная избалованность Радзинского женским вниманием, была уверена, что он скажет: «До свидания». Проговорила все это не глядя на Эдика. Потом обернулась: а на его щеках — слезы. Никогда не видела Радзинского плачущим и обомлела.
Он сказал:
— Не бросай меня. Ты самый прекрасный человек в моей жизни. У меня было много женщин, это правда, но никогда не было такой, как ты. Я тебя очень люблю, очень ценю (я знала, что он любит меня, иначе бы не начала такой разговор) и не знаю, что делать. Но если нельзя так, то давай хотя бы в кино ходить, в парк, что ли...
