Татьяна Конюхова: «Нашу любовь с Дунаевским разрушила трагедия»

Татьяна Конюхова Фото: из личного архива Т. Конюховой

Сын Дунаевского был первым моим серьезным увлечением, но не сложилось. Нашу любовь разрушила трагедия…

Годовщину Октябрьской революции мы, студенты ВГИКа, отмечали на даче Жени, сына композитора Исаака Дунаевского. В Институте кинематографии он учился на художественном факультете. С нами был только один «технарь» — Женькин друг-инженер. Выпили сухого вина, потанцевали, попели и разбрелись кто куда — немного вздремнуть.

Проснулись от стука в дверь. На пороге стоял милиционер, а за его плечом маячил Женькин друг — бледный, вся голова в крови.

— Что случилось?! Ты где так?! — встревоженно загалдел народ.

— Ребята, Зины больше нет...

Зина Халеева была дипломницей ВГИКа. В нашу компанию младшекурсников попала случайно: понравилась другу Женьки и он попросил ее пригласить. Я подошла к Зине, а она как раз поссорилась со своим женихом и согласилась поехать ему назло.

У Жени был подаренный отцом кабриолет с брезентовым верхом. С утра он должен был везти гостей к первой электричке в Москву. Погода стояла морозная, инженер решил оказать приятелю услугу — прогреть двигатель.

Зина, которая вышла с ним, предложила немного прокатиться. Потом сказала: «Дай я за руль сяду. Не беспокойся, умею — даже трактор водила!» Вдавила газ до упора, и машина вылетела в кювет, несколько раз перевернулась. Парень отделался разбитой головой, а Зине снесло половину черепа.

По Москве тут же поползли слухи: «Вот как развлекается золотая молодежь! Сынок Дунаевского с другом заманили на дачу невинную девушку, надругались над ней, а потом убили!» В милиции прекрасно знали, что Зина стала жертвой несчастного случая, и тем не менее всю компанию, включая меня и Женю, месяц таскали по кабинетам следователей и комитетам комсомола разного уровня. В ЦК ВЛКСМ грудастая тетка начала орать: — Ну и что вы там пили, Конюхова?!

После гибели Зины я не смогла относиться к Жене по-прежнему Фото: из личного архива Т. Конюховой

Только не ври — милиция нашла на даче бутылки!

Характер у меня не хилый, и там, где другая, пустив слезу, начала бы покаянно блеять, я, не думая о последствиях, иду напролом. Вот и тогда не спустила:

— Во-первых, не кричите. А во-вторых, да, пили. И конечно, не лимонад. Наверное, как и вы за праздничным столом. Только пьяным никто не был — употребляли лишь сухое вино и в умеренном количестве.

От исключения из комсомола и института нас спасло заступничество Ивана Александровича Пырьева, к которому обратился Исаак Осипович. Они были хорошо знакомы — Дунаевский писал музыку к картине «Кубанские казаки». И только Жене, которого сделали крайним: машина его и дача, где все случилось, тоже — из ВГИКа пришлось уйти.