Женя и Володя обращались к папе по-свойски: Миша и на ты, при том что оба были значительно моложе. Чрезвычайно щепетильный и старомодный в этических вопросах, папа разрешал подобное панибратство только очень дорогим ему людям.
Все трое обладали невероятным чувством юмора и не упускали случая устроить какой-нибудь розыгрыш. Приехали однажды на гастроли, кажется в Омск. Вечером после спектакля зашли в гостиницу. Папа взял у администратора ключи от своего номера и попрощался с друзьями: «Все, ребята, я пошел спать, устал». А Женя с Володей отправились в буфет, где за одним из столиков сидели девушки легкого поведения. Поинтересовались:
— Сколько за час?
— Пятьдесят долларов.
Выбрали ту, что посимпатичнее, привели в свой номер. По их просьбе она разделась догола и завернулась, как в тунику, в белую казенную простыню. Довольные друзья постучали в папин номер, а когда он открыл, впихнули девицу, захлопнули за ней дверь и быстро скрылись за углом коридора. Ожидали, что папа возмутится и с криком «Что вы делаете?!» выставит ее вон. Проходит две минуты, три, пять, за дверью тишина. Сгорая от любопытства, постучались в номер. Дверь оказалась не запертой. Вошли. И увидели, как теперь говорят, «картину маслом»: девушка в простыне сидит в кресле и завороженно слушает, как Глузский читает ей Пушкина. Увидев ошарашенные лица приятелей, он усмехнулся и широким жестом пригласил: «Друзья мои, теперь ваш выход!»
Многие из папиных коллег, ездивших вместе с ним на съемки или гастроли, считали, что Глузский привередлив в еде. Он действительно редко ел в студийных столовых и гостиничных ресторанах, но не потому, что был гурманом. Просто знал, как будет плохо от продуктов, которые ему противопоказаны. Во время Великой Отечественной войны папа в составе концертных бригад много выступал во фронтовых частях, но именно в глубоком тылу, в Свердловске, куда эвакуировали Театр Красной Армии, перенес дизентерию. Болел долго, тяжело, с осложнениями, и потом всю жизнь вынужден был держать диету. Те, кто помнит историю про «продовольственную программу», поймет, каких трудов это стоило.