Анна Снаткина: «Я посмотрела в зеркало и увидела не свое лицо»

«Мы с Вероникой стояли на вокзале, ехали в город Белинский Пензенской области, это родина моего папы. И вдруг мне звонит Сергей Безруков: «Я выбрал — будем ставить «Безымянную звезду». Но тебе там нужно петь». Я как стояла с чемоданом, так его и уронила: «В каком смысле — петь? Я же не умею — от слова «вообще», — рассказывает актриса.

— Анна, не так давно у вас был день рождения. Как его отметили?

— В Греции, это уже второй по счету день рождения, который я праздную в этой потрясающей стране с древней культурой. В ней живут близкие нам по духу люди: добрые, душевные, гостеприимные. Я люблю Грецию. Это первая страна, в которой я побывала с заграничной поездкой. Когда я училась в 9-м классе и готовилась к Юношеским Олимпийским играм (Снаткина до 17 лет профессионально занималась спортивной гимнастикой и спортивной аэробикой. — Прим. ред.), нашу коман­ду привезли в Грецию на спортивные сборы. И первая поездка за рубеж произвела на меня колоссальное впечатление. С тех пор не раз была там с мужем (шоуменом Виктором Васильевым. — Прим. ред.) и дочкой Вероникой. В этом году за пару месяцев до моего дня рождения Витя спросил, что бы я хотела получить в подарок. Я призналась, что очень хотела бы побывать на море… Наш выбор пал на Родос. Взяли машину и объездили весь остров. Особенно запомнилась коса, где происходит слияние двух морей: импульсивного Эгейского, с его огромными волнами, и спокойного, умиротворенного Средиземного. Даже цвет воды в этих двух морях разный. Потрясающее зрелище!..

А на сам день рождения муж арендовал небольшую парусную яхту. И мы втроем — Витя, я и Вероника — целый день провели в море: отплывали подальше от берега, бросали якорь в красивых уединенных бухтах с прозрачной водой. На яхте Витя организовал праздничный стол с греческим меню. Словом, день рождения мечты — получила заряд сил и энергии на целый год вперед. Я по гороскопу Рак, море, вода — моя стихия. Витя любит устраивать мне сюрпризы. Все время дарит цветы, и ему не нужно для этого ждать какого-то повода. Недавно на нашем балконе он высадил анютины глазки — мой цветок. Букетами, конечно, дело не ограничивается. Я тоже стараюсь радовать мужа подарками и сюрпризами. Когда любишь человека, всегда его слышишь и чувствуешь. В этом и заключается чуткость.

— Сколько лет вы уже вместе?

— 12 октября будет девять. Но такое ощущение, что мы знакомы всю жизнь. Нам с Витей и не пришлось особо привыкать друг к другу. Когда находишь своего человека, это не требуется. У нас одинаковое воспитание, взгляды на жизнь, мы мечтаем об одном и том же. И даже наши родители похожи — семья для них прежде всего.

— Аня, когда вы были в Греции, на канале «Россия» как раз показывали сериал «Хозяйка горы», где у вас главная роль...

— Я посмотрела сериал уже в Москве и, как всегда, сделала «работу над ошибками» — критически взглянула на свою игру. Вспоминаю наши съемки в Минске и недалеко от города Волковыска, у знаменитых меловых озер. Местные пляжи часто сравнивают с Мальдивами за бирюзовый цвет воды и белоснежный песок. Потрясающей красоты места! Например, обрыв, на который герои картины приходят, чтобы попросить помощи у Василиски (княжны Тумановой). Это как раз то место. Я очень благодарна режиссеру Кате Двигубской за доверие, за роль Алены — кастинг был непростым, в несколько этапов... Съемки доставили огромное удовольствие. История начинается в 1990-е, так что костюмы, автомобили, интерьеры: ковры на стенах, мебельные стенки, магнитофоны, жвачки, кассеты — все это из моего детства. У меня складывалось ощущение, что живу в собственной квартире того времени, которое помню как теп­лое и счастливое.

— Ваша героиня проживает на экране более 25 лет. Как вас — молодую и прекрасную — превращали в пожилую женщину?

— Все это большая работа художников по костюму и гриму. Футболка и короткая юбка — выглядишь помоложе. Надела брючный костюм — повзрослела. Еще возраст прибавляет макияж: чем его больше, тем выглядишь старше. А в конце истории, когда моя Алена больна, использовался пластический грим.

— Не страшно было видеть себя в зеркале женщиной в возрасте?

— Нет. На экране это героиня, которую видят зритель и режиссер, со своей историей жизни. Я надеюсь, что в своей старости буду выглядеть несколько иначе. (Смеется.) Все-таки я веду здоровый образ жизни, занимаюсь спортом. И вообще, мне кажется, возраста не надо бояться, важно просто следить за собой.

— Обычно на экране вы с прямыми волосами, а в этом сериале у вас новая прическа — кудряшки. Такой зритель вас еще не видел.

— Мне каждый день на съемках крутили волосы на мелкие бигуди. Гримеры работали в четыре руки, и все равно процесс занимал около двух часов. Было очень интересно отойти от привычного образа, создать что-то новое. Но после этих съемок пришлось восстанавливать волосы. Для актрисы состояние кожи и волос немаловажно!

— В сериале много мистических моментов. А в вашей жизни были эпизоды, которые невозможно рацио­нально объяснить?

— Пятнадцать лет назад я снималась в филь­ме Натальи Сергеевны Бон­дарчук «Пушкин: Последняя дуэль». Играла На­талью Гончарову, а Сергей Безруков — Александра Сергеевича. Нам разрешили снимать в Музее-квартире Пушкина на Мойке, в ней поэт провел последние месяцы своей жизни. Съемки пришлись на те самые январские дни, когда Пушкина после дуэли привезли в этот дом смертельно раненного. В комнате Натальи Николаевны я подошла к большому зеркалу, в которое смотрелись и она, и наверняка сам Пушкин. Меня поразило отражение: одежда та, что была на мне, а лицо — как будто не мое! «Видение» длилось всего лишь секунду — потом в зеркале я увидела себя. Но то мгновение помню до сих пор. Может быть, Наталья Николаевна так благословляла нашу группу на эти съемки?

— С Сергеем Безруковым вы работали не раз, начиная с вашего кинодебюта в сериале «Участок» — это было почти двадцать лет назад. А три года назад вы поступили в труппу Московского Губернского театра, который возглавляет Сергей Безруков...

— Все верно. За это время успела выпустить три спектакля, сейчас репетирую четвертый. Сергей Витальевич шутит: «У тебя в театре год за два, как в армии». Еще до пандемии он спросил: «Что бы ты сама хотела сыграть? Подумай над репертуаром, театру нужны новые идеи». Через пару месяцев я принесла ему список из десяти произведений. На первом месте стояла «Безымянная звезда». Сер­гей Витальевич взял список и сказал: «Я подумаю». И вот уже совсем скоро, в сентябре, состоится премьера «Безымянной звезды».

— Спектакля по той самой пьесе, по которой Михаил Козаков снял фильм с Анастасией Вертинской и Игорем Костолевским?

— Да! Игоря Матвеевича люб­лю с детства. Мне всегда нравились Костолевский, Лановой, Тихонов: красивые, мудрые, сдержанные на экране… «Безымянная звезда» — фильм, который знают все. И я очень рада, что кинематограф подарил нам эту экранизацию. Потому что до картины Козакова эту историю никто особо и не знал. Но наш спектакль не повторяет фильм, он совсем другой. Это новый жанр «электродрама» — драматический спектакль, но с музыкальными, танцевальными и акробатическими номерами. В кино Мону прекрасно сыграла талантливая и красивая Анас­тасия Вертинская, но наши с ней героини разные. И по характеру, и по задаче режиссера. К тому же моя Мона поет. Через три месяца пос­ле того, как Сергей Витальевич сказал «Подумаю», он позвонил мне: «Я выбрал — будем ставить «Безымянную звезду». Режиссер Александр Созонов. Но тебе там нужно петь». В этот момент мы с Вероникой стояли на вокзале. Начались школьные зимние каникулы, и мы по­ехали «в деревню» — в город Белинский Пензенской области, это родина моего папы. Я как стояла с чемоданом, так его и уронила: «В каком смысле — петь? Я же не умею — от слова «вообще». — «Придется научиться».

— Но сейчас, по-моему, поют все — судя по популярности караоке.

— Я в караоке ходила «за компанию», микрофон в руки не брала. Потому что музыкой никогда не занималась. А если не умею что-то делать хорошо, позориться не хочу. Я всегда считала, что пение — это не мое. Когда на съемках или в театре нужно исполнить спортивные, акробатические или танцевальные номера, мне это легко. Но пение?! Учиться вокалу было непросто. Когда занимаешься чем-то с детства, ты постепенно овладеваешь навыками. Это естественней и проще дается. А когда торопишься к какому-то сроку, ситуация совсем другая. Поначалу ничего не получалось, несмотря на то что театр мне дал прекрасного педагога Евгения Астафурова. Я не понимала, как устроен мой голосовой аппарат, он меня не слушался, я топталась на месте. Но старалась! Мне кажется, только и делала, что пела — везде: в гостиной, на кухне, в ванной. В интернете изучала разные вокальные техники, дыхание. Но в один прекрасный день наконец голос начал меня слушаться! Процесс занял не менее полутора лет.

— Как муж реагировал на ваши «рулады» в ванной?

— Всячески поддерживал, за что я ему благодарна. На генеральном прогоне спектакля Витя даже не поверил, что это пою именно я. И мой папа, который имеет музыкальное образование, тоже не поверил. Особенно когда пою, подвешенная к потолку, — в акробатическом номере на Луне...

— Кто ваш партнер в этом спектакле?

— Никита Пресняков. На репетициях мы помогали друг другу: он мне в вокале, я ему — в решении актерских задач. Мне с Никитой очень комфортно работать, он воспитанный, сдержанный, достойный и теплый человек. Самостоятельная и состоявшаяся творческая личность.

— А ваша дочка спектакль уже видел­а?

— Да, она была на прогоне. Ей очень понравилось. Попросила ее научить «летать на Луне». (Смеется.)

— Вероника окончила первый класс. Как ее успехи?

— Дочь учится в школе, где изучают три иностранных языка: с первого класса каждый день английский плюс дополнительно китайский, а поз­же добавится испанский или французский. Когда вижу в ее учебнике иероглифы, не понимаю — как это можно выучить?! Но она очень любит школу. Однажды приболела, и я сказала: «Сегодня остаемся дома». Вероника расстроилась. А как она переживает, если в каких-то моментах не лучшая в классе! В итоге окончила первый класс с дипломом «Отличница». И еще дочь занимается вокалом и фортепиано.

— А как ее успехи в художественной гимнастике? Ведь Ника еще ходит в Международную академию спорта Ирины Винер...

— Очень хорошие, она просто живет спортом. Но в жизни трудно что-то прогнозировать. У нас был переломный момент, когда Вероника не хотела идти на тренировки. Как раз началась школа, добавились нагрузки, и ребенок начал уставать. Дочка и плакала, и волновалась — у меня в детстве тоже такое было. Художественная гимнастика — большой кропотливый труд: пять раз в неделю занятия по четыре часа (нам еще повезло, что зал находится в одном здании со школой). В общем, когда Вероника закапризничала, я не стала на нее давить, предложила: «Может, нам завершить со спортом и пойти, например, в музыкальную школу?» А она: «Нет, я из гимнастики не уйду!» И в этот непростой момент Веронику поддержали и мотивировали наши замечательные тренеры. Сейчас у Ники начались упражнения с предметами: она уже выступает с обручем, с мячом, потихоньку осваивает булавы и ленту. Теперь дочь стала видеть результат и бегом бежит на тренировки. И даже бадминтонными ракетками (она любит поиграть в эту игру со мной и с папой) жонглирует как булавами!

— А почему вы редко выводите дочь в свет?

— Мне кажется, что посещать всевозможные мероприятия, заниматься собственным пиаром — это тоже работа, и она для взрослых. Мы можем изредка сводить Веронику на премьеру детского фильма, который ей самой нравится, но я не хотела бы, чтобы публичные мероприятия становились ее образом жизни. Ребенок должен учиться! И в детские телешоу Веронику пока не собираемся отдавать — подрастет, решит сама. Достаточно, что сегодня она видит в телевизоре своих родителей.

— У вас сейчас готовы к выходу сразу несколько сериалов...

— И мне особенно приятно, что мои героини разные. Я ведь отказываюсь от очень многих проектов.

— Значит, теряете деньги?

— Карьеру и репутацию невозможно купить за деньги, их нужно выстраивать. И иногда необходимо от чего-то отказаться, чтобы потом получить более интересные роли... До рождения Ники мне постоянно предлагали лирических, стопроцентно положительных героинь. И я стала отказываться, ждала материала с совершенно другими женскими образами, со сложными характерами. И дождалась: в сериалах «Коп», «Отчаянные». То же можно сказать и о моей героине в «Хозяйке горы». Еще я недавно снялась в исторической картине «Операция «Валькирия» с Алексеем Чадовым. В «Обратном билете» работала с Викой Толстогановой, Лидией Вележевой, Юрой Чурсиным. Это современная семейная сага. А в «Криминальном докторе» у моей героини страшная, сложная судьба...

— Вы очень востребованы в кино. Вам всегда везет с ролями?

— Кастинг — это лотерея. Даже не могу вспомнить, сколько у меня их было. И далеко не всегда меня утверждали. Даже если ты попробовался удачно, не факт, что тебя возьмут. Должен сложиться актерский ансамбль, есть какие-то свои приоритеты у режиссеров, продюсеров. Безусловно, на кастинге ты должен сделать все, что от тебя зависит. Но результат непредсказуем. Мне повезло в том, что я сразу попала в очень интересный проект. В «Московской саге» я снималась с Юрием Соломиным, Инной Чуриковой, Александром Балуевым, Дмитрием Харатьяном. Играла дочь героини Оли Будиной.

— У вас же с ней разница в возрасте всего восемь лет.

— Ну так в кино бывает. Мне очень нравилось наблюдать, как работают актеры — они большие мастера, их игра часто не воспринимается игрой. Порой я даже ловила себя на чувстве, что искренне верю в реальность происходящего на площадке, будто все это и правда случилось со мной! То же самое чувство посещало меня и на съемках в картине «Участок», которые проходили параллельно.

— Не страшно было находиться рядом с такими мэтрами?

— Есть поговорка: «Чем старше становишься, тем больше твои страхи». Это сейчас я понимаю, насколько все они мастера. А тогда для меня, первокурсницы, они были просто актеры, коллеги. Молодая была и наглая. (Смеется.) Тем более что в Тарусе, где «Участок» снимался, вся съемочная группа жила в очень простеньком пансионате с самой обычной столовкой — и народные артисты СССР, и первокурсники, как я. Это сегодня топовые актеры могут выдвигать свои условия. А тогда все жили одинаково скромно...

— Съемки сейчас вернулись в свой привычный ритм. А театры пока работают при полупустых залах. На актеров это как-то действует?

— Очень не хватает зрителей, их энергии. Когда половина мест в зале — пустые, как будто жизнь из него уходит. Но в любом случае мы, актеры, должны работать с полной самоотдачей. Зритель это чувствует и дарит ответную любовь, аплодисменты, цветы, пишет письма, которые приходят из самых разных городов — от Комсомольска-на-Амуре до Мурманска. Когда выдается свободный день, я обязательно на них отвечаю: подписываю присланные фотографии и отправляю обратным письмом. Еще мне дарят книги, альбомы по искусству. Недавно передали диски с классической музыкой — уже для Вероники, потому что знают, что она занимается музыкой. Самые же дорогие для меня презенты от зрителей — те, что связаны с образом Натальи Гончаровой. Я ведь продолжаю изучать ее судьбу, читаю все книги, которые выходят о ней и Пушкине...