«Живя с мужчиной, у которого до тебя уже было трое детей от разных жен, глупо быть абсолютно уверенной в счастливом будущем», — рассуждает жена Михаила Ефремова Софья.
— Михаил, у вас на участке два симпатичных домика. Какой-то из них вы купили или оба построили?
Михаил: Оба купил. Способностей к строительству дома у меня примерно столько же, сколько у отца. Помню, как он, купив участок в Валентиновке, принялся строить дом. Осенью закупал стройматериалы и привозил их на дачу, зимой их засыпало снегом, а весной все таяло без следа — и кирпичи, и шифер.
Вместе со снегом. Остаток весны и лето отец собирался с духом, и в конце концов снова покупал материалы — и история повторялась. Отец, как человек далекий от быта, не понимал, куда все каждый раз исчезает. Ему и в голову не приходило, что тут как-то замешаны соседи… И только когда за дело взялась моя сводная сестра Настя, на участке появился двухэтажный коттедж. Кстати, вскоре после этого в компетентные органы пришла анонимка. Некий гражданин сообщал, что «народный артист Советского Союза Олег Николаевич Ефремов построил дачу не так, как положено, а фасадом внутрь двора. Таким поступком он показывает, что плюет на наши советские законы. В этом доме поселилась какая-то молодая женщина, которая говорит соседям, что она дочь Олега Ефремова. Но мы-то все знаем, что у Олега Николаевича есть только сын Миша.
И тот, кстати, сидит в тюрьме!»
— Ну, допустим, о существовании Насти этот человек не знал. Но откуда история с тюрьмой?
Михаил: Не знаю. Загадка… Я бы еще понял, если бы это написал сосед по нашей прошлой даче — в Серебряном Бору. Это была госдача — нам выделили две комнаты, когда мне было девять лет. Помимо творческой интеллигенции в поселке также расквартировали женскую сборную СССР по баскетболу. Помню, какое неизгладимое впечатление на меня, маленького пацана, произвела центровая Ульяна Семенова с ее ростом 210 сантиметров. Так вот, на даче в Серебряном Бору я приобрел первый — и, надо сказать, довольно опасный — коммерческий опыт. В местной пивной «Парус» всегда бойко шла торговля соответствующим напитком.
Но однажды продавцы сами напились так, что их под руки отвели по домам. А народ требовал пива! И тогда мы с моим дружком Алешей Бодряковым, папа которого работал, на минуточку, в Совете министров, от избытка юношеской энергии встали за прилавок. Торговля шла довольно бойко. И когда продавцы проспались и вернулись на рабочие места, оказалось, что поработали мы с Лешей с хорошей прибылью — видимо, прилично недоливали…
— Теперь вы уже сами отец, причем шестерых детей. И вам, наверное, приходится ограничивать их в подобных действиях от избытка юношеской энергии…
Михаил: Из них двое уже совсем взрослые. Никите (сыну Ефремова от первого брака с редактором Асей Воробьевой. — Прим.
ред.) уже 25 лет, он актер театра «Современник», в кино снимается. И Коля уже не мальчик, ему 22 года (Николай — сын Михаила от Евгении Добровольской. — Прим. ред.), уже известный артист. Так что в воспитании нуждаются только четверо. Но, если говорить начистоту, я не принимаю очень уж активного участия в воспитании своих детей, потому что могу научить плохому. У меня скорее политика невмешательства.
— Но я своими ушами слышала, как вы строго разговаривали со своей старшей дочерью — Анной-Марией (дочь Ефремова от актрисы Ксении Качалиной часто проводит время в семье отца. — Прим. ред.). Иди, мол, помой посуду…
Михаил: Ну, это нормально, Маша взрослый человек — ей уже 13 лет. И она должна уметь какие-то простейшие вещи делать.
Завтрак себе приготовить или посуду вымыть. Что еще в 13 лет ты, Мань, должна уметь?
Анна-Мария: Папа, ты зануда.
Михаил: Вот. По-моему, я демократичный папа, но Анне-Марии я не нравлюсь, потому что я читаю нотации, что надо хорошо учиться и так далее. Я для нее — зануда. Потому что она — поэт. Я и сам в ее возрасте стихи писал — но комические, для каких-нибудь капустников, не всерьез. А у нее — законченные произведения. И еще музыкой — странной, на мой вкус — она увлекается. Я, конечно, впадаю в ступор, когда она в машине на полную мощь врубает «металл» и орет во все горло. Но пытаться возражать бессмысленно, Маша выдаст что-то вроде: «Ты меня не понимаешь! По-твоему, я маленькая девочка, которая должна любить Джастина Бибера?» Она пишет рок-тексты на русском, английском и латыни, играет на бас-гитаре.
Это, конечно, само по себе внушает уважение. Ну а все нынешние трудности с ней — это, наверное, нормально. Издержки переходного возраста. Надо дать ребенку побунтовать и перебеситься… К тому же моя Машка — из нового, малопонятного мне поколения. Лучший друг у нее планшетник. И литературные герои ей совсем другие нравятся, не такие, как мне в детстве. Вот ей и трудно иногда бывает найти общий язык и со мной, и с педагогами. Особенно когда она выдает что-то из серии черного юмора, так что нам остается только за голову хвататься.
— А как Маша переносит груз громкой фамилии?
Анна-Мария: В школе подходит какая-нибудь первоклашка: «Правда, что твой папа Михаил Ефремов?»
Михаил: И ты ей — с ноги…
Анна-Мария: Хотелось бы, да приходится сдерживаться.
Говорю: «Представь себе, девочка, да!» И она стоит такая, любуется на меня, будто я свет ее очей. Я злюсь: «Что ты на меня так смотришь? Я что, какая-то особенная? Нет, у меня просто папа артист». А она: «Но он же знаменитый!» И пошло-поехало школьное интервью… Не понимаю, из-за чего тут поднимать такой шум? Фамилия Ефремовых, фамилия Ефремовых… Ну и что, что фамилия Ефремовых? И если мне говорят, что я позорю династию Ефремовых, я удивляюсь: а почему не род человеческий?
— Да, трудно с вами, с подростками. Михаил, но с малышами-то вам легче находить общий язык?
Михаил: Я не так много провожу с ними времени. Я ведь сильно занят. Встаю утром, а они уже уехали в школу, прихожу с работы, а они уже спят. Но как раз вчера мы с ними ездили в аквапарк. И это было достаточно тяжелое испытание! И если Машка с Веркой (восьмилетней дочерью актера от нынешнего брака с Софьей Кругликовой, матерью троих младших его детей. — Прим. ред.) сами себя развлекали, катаясь с горок, то младших — Надю и Борю — одних на аттракционы не пускают. И нам с женой пришлось идти вместе с ними, барахтаться в детском джакузи. И ведь после этого так называемого «отдыха с детьми в аквапарке», когда ни на секунду нельзя выпустить их из виду и расслабиться, тоже не отдохнешь — сразу надо детей переодевать, кормить ужином... Но, если честно, обычно всем этим занимается Соня. Вам о детях лучше с ней поговорить.
Софья: Для начала уточню, что детей у меня еще больше, чем все думают. Потому что Миша — тоже до сих пор ребенок, и причем самый сложный — ему же не укажешь, что и как делать. Когда мы познакомились в 2001 году, Мише было, по моим ощущениям, лет тринадцать. А сейчас он дай бог если дорос до пятнадцати. Я имею в виду, что переходный возраст у моего мужа только-только начал заканчиваться. И сразу же у него стало больше работы, востребованности. Со стороны окружающих людей он встречает теперь гораздо больше понимания. И все же Миша по-прежнему «анфан террибль» — никуда от этого не денешься. Бесшабашный, абсолютно свободный взрослый подросток. И сколько еще это состояние будет длиться — не знаю. Ясно только, что 50-летие ничего не изменит.
— Михаил, ваш юбилей совсем скоро.
Наверное, уже известно, где будете отмечать?
Михаил: 22 ноября в «Крокус Сити Холле» устрою «Запой с Михаилом Ефремовым». Соберу друзей — Гарика Сукачева, Леонида Парфенова, «СерьГу», «Моральный кодекс», «БИ-2», Максима Виторгана и Дмитрия Певцова, Максима Галкина* и Дмитрия Харатьяна, и мы покажем театральные наброски, политический юмор, стихи и песни. Дима Быков до сих пор еще пишет сценарий — чтобы поактуальней, поострей. Ну а непосредственно в день рождения соберу друзей в Израиле. Просто захотелось мне так — сбежать из Москвы на Мертвое море.
— И всех детей туда повезете?
Софья: Ничего подобного. Хотя изначально Михаил предложил мне поехать на Мертвое море и там отпраздновать его 50-летие, так сказать, в кругу семьи.
Я обрадовалась — как хорошо будет на море с детьми, с мужем… Но очень скоро один за другим стали находиться желающие присоединиться к нам — Мишины друзья. И в результате состав получается такой, что я подумала и решила, что с детьми туда ехать не стоит. (Смеются.) К тому же у меня накануне концерт, значит, заранее поехать не получится, а тащить малышей на один день в другой климат — бессмысленно. Так семейный праздник превратился в мальчишник…
— Но, может, взамен Михаил устроит вам романтический ужин в ресторане?
Софья: Мы живем вместе двенадцатый год. И ни у меня, ни у Миши никогда не было порывов устроить «нечто красивое». Я против таких ужинов на закате, «миллиона алых роз», против всего специально сделанного, спродюсированного.
Я за то, чтобы в жизни были романтические моменты, но не надо их специально придумывать. Не люблю я все искусственное. И Миша не любит. Неожиданность — лучшее, что бывает в жизни.
— Михаил, считается, что настоящему мужчине к определенному возрасту надо родить сына, построить дом и посадить дерево. У вас целых три сына. И два дома — пусть не построенных, а купленных. Зато в прекрасном месте, в Юрмале. Похоже, вы перевыполнили план…
Михаил: О каком плане вы говорите?! Может, это китайцам положено майку, кеды и кепку сделать к пятидесяти годам. А я ничего не планировал, так получилось — и с детьми, и с дачей в Юрмале. Просто здесь квартира у моего старого друга Андрея Васильева, с которым мы вместе делаем программу «Гражданин поэт», и лет десять я сюда ездил к нему.
И вот пару лет назад у Сони возникла идея приобрести тут жилье. Мне Юрмала очень нравится, еще с детства. Мама не раз привозила меня в Прибалтику — мы отдыхали в пансионатах. И я запомнил Юрмалу как очень красивое место. А еще местный воздух — смесь морского и хвойного — полезен по моим астматическим делам, здесь мне дышится легче.
— Юрмала в последнее время — модное место, и недвижимость здесь дорогая…
Михаил: Это на первой линии, где «русская колония», дома стоят астрономических денег. А у нас тут, в десяти минутах ходьбы от центра, настоящая рижская Юрмала, а не рублевская. Наши соседи — обычные местные жители.
У нас здесь всегда спокойно, тихо. Ну и цены тут совершенно другие. Причем Соня, начав перебирать варианты, находила что-то еще дешевле нашего участка — мы совсем не хотели сильно тратиться. Но вовремя узнали, что если в Латвии иностранец тратит определенную сумму на покупку недвижимости, то получает сразу и вид на жительство, который заменяет шенгенскую визу. Поэтому жена стала смотреть дома подороже. Спасло то, что деньги, которые я зарабатывал за «Гражданина поэта», Андрей Васильев мне несколько лет на руки не выдавал. А потом говорит: «Ну, вот тут кое-что скопилось». Этого «кое-что» почти хватило на участок с двумя домиками, добрать пришлось совсем немного. Вот так я обзавелся первым в своей жизни «личным владением». Если не считать, конечно, гостевого домика в Валентиновке, который папа в свое время отдал нам с Женей Добровольской — сейчас этот домик уже снесен…
Софья: Миша просто забыл.
Вообще-то в 2005 году мы приобрели домик под Москвой, просто он там появлялся от силы раза три за все это время. Миша человек совершенно не дачный. Мужу в принципе не нравятся неудобства, связанные с загородной жизнью: то трубу прорвало, то отопление не работает… Тут либо самому все время надо что-то делать руками — а у Миши нет на это времени, либо нанимать людей — а муж не любит общаться с посторонними, не из своего дружеского круга. Зато я человек общительный, мне это все легко дается. Так что я с удовольствием заботилась о подмосковной даче. А когда возникли мысли о Юрмале, очень удивилась, что Миша проявил ко всему этому живой интерес.
— И как часто Михаил теперь выбирается в Юрмалу?
Михаил: Раз шесть или семь в год. Иногда на неделю, иногда на два дня. А Соня в этом году жила здесь с детьми все лето. Я только на пару недель брал Веру вместе с Машей с собой в Англию и в Америку. А остальное время дети провели здесь. Нам всем здесь нравится! И маме моей — она гостила у нас, когда отдыхала неподалеку в санатории. И маме Сони — она из Америки приезжала. И всем детям. Поэтому и понадобились два дома. В одном коттедже обитает Соня с детьми, а во втором хозяйничаю я.
— И у вас не возникает желания покопаться в саду, что-то посадить?
Михаил: Да не умею я ничего этого делать! Ну не суждено мне было стать садовником или строителем. Так что я сижу и созерцаю, как сад возделывают другие.
И у Сони тоже нет времени на все это. У нее же не только трое детей, она еще и преподает в Гнесинской академии музыки, и работает с Гариком Сукачевым в качестве звукорежиссера. Но зато у нас есть Света, ее дочка Лена, сын Игорь и муж Яков — бывшие хозяева, которые продали нам все это, а теперь за небольшую плату помогают по хозяйству. Так что мы удобно устроились — всегда можем позвонить им и сказать: «Мы приезжаем». И здесь уже все чисто, ждет нас. А когда нас здесь нет, они ухаживают за домом и садом. Так что с дачей нам кругом повезло. Но Соньке, на которой у нас в семье весь быт, всегда везет с такими вещами.
— Софья, а какая необходимость вам — жене такого популярного артиста и маме троих маленьких детей — тратить время и силы на работу?
Почему вы не хотите полностью посвятить себя семье?
Софья: Что-то внутри меня восстает против такого решения. Если бы я могла всецело отдаться малышам, то давно уехала бы с ними сюда, в милую Юрмалу. Ведь уже есть люди, которые переезжают сюда, переводят своих ребят в международные школы с английским языком. Но я не могу все бросить и уехать из Москвы. Во-первых, живя с мужчиной, у которого до тебя уже было трое детей от разных жен, глупо быть абсолютно уверенной в счастливом будущем. А когда у тебя есть работа, чувствуешь себя спокойнее. Во-вторых, я очень люблю свою работу. Мне повезло в жизни — я слушаю музыку, а мне еще и деньги за это платят! Эта прекрасная профессия называется звукорежиссер. То, что мне удалось так найти себя в жизни — это подарок Господа Бога, и разбрасываться такой удачей было бы неправильно.
— Не знаю, как насчет абсолютной уверенности в счастливом будущем, но как-никак вы с Михаилом вместе уже 11 лет.
Значит, знаете какой-то секрет, как правильно обращаться с таким непростым человеком…
Софья: Ох, только не это! Однажды я дала интервью на тему, как справляться с таким непростым мужем, как мой Миша, и потом ко мне несколько лет подходили женщины и благодарили: «Большое спасибо, что научили нас. У нас тоже мужья трудные». Оказалось, трудные мужья — у каждой второй. Вот только чтобы справляться с ними, не надо никаких секретов. Надо их просто любить и терпеть. Да, Миша человек нелегкий, с ним много приходится терпеть. Но зато я его люблю, и еще у нас прекрасные дети.
