Что было до чернокожей «Русалочки»: предыдущие экранизации легендарной сказки

Новая «Русалочка» уже на экранах, но сегодня не о ней. Вспоминаем и обсуждаем более ранние экранизации сказки Ханса Кристиана Андерсена.

На днях на мировых киноэкранах наконец-то появилась долгожданная «Русалочка» (2023) — фэнтезийный мюзикл Роба Маршалла, являющийся адаптацией знаменитого диснеевского мультфильма (1989). Вынося за скобки сопряженные с картиной скандалы (главную роль исполнила афроамериканка Холли Бэйли, что вряд ли соответствует литературному первоисточнику) и не комментируя ее художественные достоинства и прокатные перспективы, по случаю громкой премьеры предлагаем вспомнить предыдущие попытки воплотить в кино легендарное произведение Ханса Кристиана Андерсена и выбрать из них лучшую на свой вкус.

кадр из мультфильма «Русалочки», 1938 фото
«Русалочки», 1938
Фото: кадр из мультфильма

Подойти к экранизации датской сказки издавна пробовали кинематографисты разных стран. Впрочем, поначалу русалочка-существо занимало их несколько больше, чем Русалочка-героиня. Еще до Второй мировой войны студия Уолта Диснея выпустила немую бессюжетную ленту «Русалочки» (1938), представлявшую собой восьмиминутную зарисовку о веселых забавах обитателей подводного мира. По существу, это была вольная визуализация первой страницы сказки, свободная фантазия на тему ее описательной экспозиции для самых маленьких. Тридцать с лишним лет спустя Жан-Франсуа Лагиони явил миру артхаусную анимационную короткометражку «Петр и Русалочка» (1974), восходящую к мотивам кельтской народной сказки. В ней ведущим актером выступала не Русалочка, а угрюмый одинокий Петр, разоритель погибших кораблей, спасший безмолвную водяницу из рыбацких сетей, полюбивший ее и отказавшийся ради нее от собственных ног, не подозревая, что в ту же ночь его избранница провернула то же самое со своим хвостом. В итоге у французов получилось что-то вроде андерсеновской «Русалочки» наоборот, где два неприкаянных одиночества совершили взаимные синхронные самопожертвования, но все же обрели счастье благодаря милости морских духов.

кадр из мультфильма «Русалочка», 1968 фото
«Русалочка», 1968
Фото: кадр из мультфильма

Едва ли не первую серьезную киношную попытку переосмыслить произведение близко к тексту осуществили мультипликаторы из СССР. Снятая на «Союзмультфильме» Иваном Аксенчуком по сценарию Александра Галича, советская «Русалочка» (1968) продемонстрировала не только уважение к литературному первоисточнику, но и творческий подход авторов. Так, в отечественной короткометражке, длящейся немногим менее получаса, повествование начинается и завершается кадрами современного фильму Копенгагена 1960-х — урбанистической городской среды, предельно далекой от фэнтезийного подводного мира, описанного Андерсеном. Кинорассказ о Русалочке здесь впервые оказывается упакован в рамочную композицию. (В более поздних экранизациях этот прием будет повторен не единожды.) Интересно и то, что Галич в своем сценарии отказался от стратегии всеведущего рассказчика, использованной в сказке, и ввел в сюжет сразу двух новых нарраторов, ведущих параллельное повествование: экскурсовода, просвещающего группу туристов в порту Копенгагена, и плавающую у набережной рыбу, излагающую сородичам собственную версию стародавних событий. Кроме того, монтаж ленты осуществлен таким образом, что непосредственно сюжет о Русалочке, представляющий собой флешбэк, периодически прерываемый возвратом в настоящее, выглядит как визуализация рассказа рыбы, а вовсе не гида.

кадр из мультфильма «Русалочка», 1968 фото
«Русалочка», 1968
Фото: кадр из мультфильма

Нельзя не отметить и своеобразный стиль анимации Ивана Аксенчука. Современная рамка сказочной истории и сама она оформлены режиссером в аскетичной, условной, минималистской манере, но если в первой изображение напоминает сатирическую карикатуру, то во второй — похоже на возвышенную трагедию. Важную роль в зрительском восприятии основного сюжета играет мрачное сочетание красного и черного цветов, словно задающее его минорный тон и предвещающее беду. В этом смысле особенно примечательно цветовое сходство в облике принца, принцессы и морской ведьмы: агрессивный красно-черный маркер, минуя и слова, и фабулу, сигнализирует о том, что все эти персонажи опасны для главной героини — каждый по-своему. И несмотря на то, что в большинстве ключевых точек истории советский мультфильм строго следует тексту Андерсена, в некоторых поворотах Галич заметно отступает от оригинала. Так, в кульминации вместо ножа сестры передают Русалочке сосуд, в котором спрятана буря (предложение прямого убийства заменено предложением устроить несчастный случай), а придуманный сценаристом финал оказывается даже печальнее сказочного. (Хотя казалось бы: куда грустнее?) Если в исходном тексте душу Русалочки в развязке неожиданно спасают дочери воздуха (классический пример deus ex machina — «бога из машины»), то в картине Аксенчука несчастная превращается на заре в морскую пену, и беспечный принц, услышав ее лебединую песнь, остается в счастливом неведении, ошибочно принимая прощание умирающей за голос жены. Наконец, если в сказке повествование завершается жизнеутверждающей «программой» дочерей воздуха («Через триста лет и мы войдем в Божье царство! Может быть, и раньше!»), то здесь оба рассказчика озвучивают в концовке противоположные взгляды на поведанную историю, вынося из нее разную мораль.

кадр из фильма «Русалочка», 1976 фото
«Русалочка», 1976
Фото: кадр из фильма

Восемь лет спустя страны соцлагеря почти синхронно презентовали сразу две полнометражные киноэкранизации датской сказки. Советско-болгарская «Русалочка» (1976) тоже использовала рамочную композицию, причем на сей раз в прологе и эпилоге была запечатлена не современность, но времена Андерсена и он сам, а случайных путников сыграли артисты, которые позднее предстали в основном сюжете в других ипостасях (фройляйн превратилась в Русалочку, ее гувернантка — в трактирщицу и т.д.). Если в мультфильме Ивана Аксенчука персонажи обрамления смотрят на сказку отстраненно, как бы снаружи, не осознавая себя частью последней, то в картине Владимира Бычкова рассказчик олицетворяет принципиально иной подход, благодаря которому становится не вполне ясно, кто реальнее на самом деле — он и его соседи по дилижансу или персонажи описанного им фэнтезийного мира.

Зеркальные роли актеров во «внешнем» и «внутреннем» сюжетах — не единственное новшество советско-болгарской экранизации. Странствующий поэт Сульпитиус (Валентин Никулин), активно помогающий главной героине (Виктория Новикова), вредный пьяница-рыбак и «русалконенавистник» Губастый (Михаил Пуговкин), шумный трактир с кучей пропойц и его несчастная хозяйка (Галина Волчек), по совместительству оказавшаяся доброй ведьмой, щадящие условия ее сделки с Русалочкой (у Андерсена колдунья отрезает «клиентке» язык и забирает прекрасный голос, здесь же — копирует ее волосы, оставляя девушке не менее достойную шевелюру), площадная инквизиция и рыцарский турнир, учиненный расчетливой принцессой, — в сравнении с исходным текстом сценаристы фильма добавили и изменили немало деталей, существенно обогатив историю и переведя ее из абстрактной вневременной сказки-трагедии в увлекательное средневековое предание, где ключевую героическую жертву, вопреки канону, совершает не Русалочка, но ангел-хранитель, подаривший ей вожделенную бессмертную душу.

кадр из фильма «Русалочка», 1976 фото
«Русалочка», 1976
Фото: кадр из фильма

Как известно, режиссеры «обычных» фильмов лишены многих возможностей, доступных мультипликации, и в случае с сюжетом «Русалочки» это особенно бросается в глаза. Чудесный мир морского царства, описанный Андерсеном и буквально созданный для всемогущей анимации, куда сложнее было изобразить средствами игрового кино в середине 1970-х. Авторы советско-болгарской «Русалочки», показав ради приличия несколько подводных кадров, выкрутились тем, что действие основного сюжета практически целиком разворачивается на суше — в замке и его окрестностях. Создатели чехословацкой «Русалочки» (1976) пошли более сложным путем и попытались компенсировать скромный бюджет рукотворными декорациями и комбинированными съемками, выглядящими сегодня сколь странно, столь и архаично. Пражская экранизация сказки предложила публике некоторое количество любопытных сюжетных новшеств (жутковатая статуя матери Русалочки и объяснение причин ее гибели; волшебный камень, усмиряющий бури; удача, которую Русалочка приносит принцу, чье королевство в долгах, как в шелках и т.д.), но в целом ее трудно назвать успешной. Русалки здесь не плавают, не имеют хвостов и ходят под водой на своих двоих, жених младшей из них во всех смыслах отвратителен, дизайн головных уборов оставляет желать лучшего, а от избытка голубого цвета в кадре довольно скоро устаешь. Единственное, в чем действительно преуспели авторы чехословацкой версии, так это в гипертрофированной мизантропии морского царя — сколь объяснимой, столь и навязчивой.

кадр из мультфильма «Принцесса подводного царства», 1975 фото
«Принцесса подводного царства», 1975
Фото: кадр из мультфильма

Вероятно, лучшим экранным воплощением «Русалочки» с полным правом можно считать японский анимационный полный метр «Принцесса подводного царства» (1975). В Стране восходящего солнца мультипликаторы и прежде обращались к сказке Андерсена, но предыдущие попытки — в частности, аниме-сериал «Волшебница Мако» (1970-1971) — были куда менее удачными. Именно в «Принцессе подводного царства» у Русалочки впервые появился верный харизматичный союзник, отсутствующий в оригинальном тексте. Именно здесь авторы впервые сделали юмор не случайным допущением, но неотъемлемой частью истории, пронизывающей сюжет, и достигли оптимального баланса между комедией и драмой. Сценарные элементы, привнесенные японцами в их прочтение канонического текста, впервые столь явственно усилили жанровую мощь экранизации (чего только стоит экшн-эпизод с полипами-убийцами и загадочная фигура ревнивой кошечки-дьяволицы, которую зритель может ошибочно принять за перевоплотившуюся ведьму). Наконец, изумительно нарисованный мультфильм не только смотрится с интересом спустя почти полвека, но и прямо следует духу литературного первоисточника в главной точке истории — трогательном и душераздирающем финале.

кадр из мультфильма «Русалочка», 1989 фото
«Русалочка», 1989
Фото: кадр из мультфильма

Диснеевская «Русалочка» (1989) хотя и несравнимо популярнее японской, по гамбургскому счету уступает ей. В частности, мегапозитивный тон и хеппи-энд американского мультфильма априори не позволяют счесть его лучшей вариацией на тему. (Это все равно, что признать №1 блестящую в остальных отношениях экранизацию «Анны Карениной», в концовке которой главная героиня чудесным образом остается жива). Как ни странно, многое, за что зрители искренне любят попсовую картину Рона Клементса и Джона Маскера, в той или иной форме было апробировано ранее их восточными коллегами, причем с большим чувством вкуса и меры: от прописанных в диалогах шуток до забавных визуальных гэгов, от жанровых элементов мюзикла до мелких сценарных блоков. Диснеевский мультик, несомненно, прекрасен сам по себе и дорог как ностальгическая зарубка в памяти повзрослевших миллениалов по всему миру, но при слове «Русалочка» первым приходит на эту самую память не совсем справедливо: слишком уж он волен по отношению к исходному тексту и вторичен на фоне «Принцессы подводного царства». Впрочем, минимум одно неоспоримое и абсолютно оригинальное достоинство у голливудской версии все же есть: американцы с успехом расширили галерею ярких второстепенных и эпизодических персонажей (Флаундер, Себастьян, Скаттл, Тритон, Флотсам и Джетсам и т.д.), а такой фактурной и одиозной морской ведьмы, как Урсула, не было в экранизациях «Русалочки» ни до, ни после.

кадр из мультфильма «Приключения Русалочки Марины», 1991 фото
«Приключения Русалочки Марины», 1991
Фото: кадр из мультфильма

В связи с успехом диснеевского проекта интерес к сказке Андерсена вскоре проявили телевизионщики. В первой половине девяностых на ТВ-экранах появились сразу два сериала по теме — франко-японские «Приключения Русалочки Марины» (1991), где главная героиня искала в паре с любимым принцем золотую табличку с заклинанием, которое позволило бы им никогда не расставаться, и американская «Русалочка» (1992-1994), где была тщательно сохранена визуальная эстетика полнометражного диснеевского фильма и драматургически развит предшествующий ему сюжет.

кадр из фильма «Русалочка: Начало истории Ариэль», 2008 фото
«Русалочка: Начало истории Ариэль», 2008
Фото: кадр из фильма

В XXI веке попытки заработать на знаменитой сказке не прекращались, хотя имели к ней все более опосредованное, а то и вовсе откровенно далекое отношение. Так, диснеевская «Русалочка» 1989 года в двухтысячных разрослась до трилогии: сначала родился полнометражный сиквел — «Русалочка 2: Возвращение в море» (2000), а затем и приквел — «Русалочка: Начало истории Ариэль» (2008). В начале 2010-х гг. к произведению Андерсена — во всяком случае, к его бренду — последовательно обращались американо-канадская мультдилогия (2010-2011), бюджетный германский телефильм (2013), две южнокорейские дорамы (2014 и 2016), китайский ромком (2016), американская семейная мелодрама (2018) и даже австрало-американский фэнтезийный боевик (2021). Все эти проекты по-разному эксплуатировали идею «Русалочки», но ни один из них не снискал большого успеха, да и не претендовал на него всерьез. Выстрелит ли новый мюзикл (2023) Роба Маршалла, который позиционируется создателями как прямой ремейк знаменитого диснеевского мультфильма, узнаем в скором будущем, ну а пока вспомним те экранизации, что уже прошли проверку временем, и перечитаем канонический текст легендарной сказки. Суровая правда такова, что он остался бы в истории мировой культуры, даже если бы кино как вид искусства не существовало вовсе.

События на видео
Подпишись на наш канал в Telegram
Хочу похудеть, но заедаю стресс
Как справиться с лишним весом, когда все идет наперекосяк



Новости партнеров




Звезды в тренде

Анна Заворотнюк (Стрюкова)
телеведущая, актриса, дочь Анастасии Заворотнюк
Елизавета Арзамасова
актриса театра и кино, телеведущая
Гела Месхи
актер театра и кино
Принц Гарри (Prince Harry)
член королевской семьи Великобритании
Меган Маркл (Meghan Markle)
актриса, фотомодель
Ирина Орлова
астролог