Обычно сцен, которые мне надо пересмотреть на плейбэке, не много. Но есть и такие, где можно ошибиться, поэтому требуется проверить себя. Была ситуация с режиссером, который заявил:
— А я не даю смотреть плейбэк. Герман вот артистам не разрешал!
— Милый человек, вы же не Герман, а я не Миронов. Давайте попроще, и я быстренько погляжу, как сыграна сцена.
Свои проекты по телевизору не смотрю, вижу что-то только на озвучании. Узловые сцены, которые работают на характер персонажа, проверяю на площадке: «Ой, тут я дал дрозда, можно актерский дубль?» Сняли — и все, сплю спокойно.
На другом проекте зашел однажды в зону плейбэка и вижу: режиссер, вместо того чтобы смотреть в монитор, читает что-то в телефоне. Раз увидел, два, подошел и положил этому конец.
Но если честно, не люблю конфликтов — они забирают силы. Работаю над собой, стараюсь не выходить из себя. Иногда это получается. Те истории случились пять лет назад...
— А как же утверждение, мол, чем у актера расшатаннее психика, тем он талантливее?
— У актера должна быть абсолютно здоровая психика, от него требуется приходить на работу в ровном состоянии, не грустным, не подавленным, не утомленным. Если явится радостным, слава богу. Актер обязан входить в сцену в требуемом драматургией состоянии и держать его в связи с предлагаемыми обстоятельствами. Может, кому-то помогает подвижная, расшатанная нервная система, но не мне. На площадке я должен быть абсолютно уравновешенным.
— Поскольку вы родились в семье народного артиста Украины Георгия Дрозда и актрисы Людмилы Курортник, путь в профессию, скорее всего, был предначертан заранее?
— Отец с мамой служили в Одесском драматическом театре, в Одессе я родился и пошел в школу. Когда учился в четвертом классе, мы перебрались в Ригу — родителей пригласил в труппу местный драмтеатр, позже переехали в Киев. Конечно же, я рос за кулисами, облазил там все — от колосников до реквизиторского цеха.
Друзья родителей в основном имели отношение к театру, разговоры о сцене я слышал с детства и совсем их не жаловал. Занимался спортом, ходил в боксерскую секцию. Бокс выбрал, поскольку постоянно менял школы и в каждой приходилось отстаивать свои права. И не только среди одноклассников, темных переулков я не боялся, носил в кармане велосипедную цепь. Летние каникулы проводил на сборах и у бабушки — родители ездили на гастроли. Благодарен им за то, что пристрастили к чтению. Может, именно поэтому к окончанию школы, разучив отрывок из «Мастера и Маргариты», все же решил поступать в театральный. Но с первой попытки не получилось.
Расстроился не сильно, ушел в армию. Провел два года, два месяца и четыре дня в разведроте. С тех пор с оружием на «ты», умею стрелять из любого. Это пригодилось в шпионском триллере «Фальшивый флаг», где сыграл бывшего командира группы «Альфа», ведущего международное расследование, чтобы спасти российских граждан, обвиняемых в убийстве министра обороны Турции. Я знаю многих служивых людей, с которых беру пример в ролях.
После армии возвратился в Киев и решил снова поступать в театральный. Папа репетировал роль в спектакле Виктюка и попросил Романа Григорьевича меня прослушать. Тот вынес вердикт: «Георгий, Максиму трэба в вуз в Москву, но тильки во МХАТ. Людына, послухай менэ, я не дурень, тильки во МХАТ!» И я отправился. Ходил на туры во все училища, брали в Щукинское. В Школе-студии курс набирал Табаков, но сам Олег Павлович не сидел на прослушиваниях, абитуриентов отсматривал Авангард Леонтьев. Во дворе Школы-студии он подозвал меня:
