Но Аросева не обращала на эти звонки внимания.
Когда мы с мужем приезжали к тете на дачу, Толя всегда был там, лежал, подремывая, в гамаке. Помню, как-то подходит к нам с мужем и просит: «Когда поедете, меня заберите». Он был очень замкнутый и порой уставал от тетиного напора. Думаю, если бы ей попался такой же, как она, буйный, она сразу же послала бы его далеко и надолго.
Когда Толя заболел, тетя Оля покупала лекарства, ходила с его сестрой к нему в больницу, наняла сиделку. А вот его жены там и в помине не было! Когда Гузенко умер, тетя Оля взяла на себя все хлопоты по его похоронам. И похоронила рядом с нашей семейной усыпальницей на Головинском кладбище.
— Как вы думаете, Анатолия Гузенко можно назвать главной любовью Аросевой?
— Думаю, нет... Мне кажется, самым главным мужчиной ее жизни был все-таки папа, которого она обожала до конца жизни. Когда выяснилось, что он был расстрелян на Бутовском полигоне, она поехала туда, набрала мешочек земли, подхоронила в могилу матери и поставила памятник. Очень боялась не успеть напечатать отцовские дневники, которые чудом уцелели в лихое время...
Писать дневники дедушка начал в 32-м и перед арестом, как опытный конспиратор, успел передать сестре в Ленинград. Августа Яковлевна, актриса Александринки, спрятала дневники в коридоре коммуналки в сундуке с дровами. Только когда Сталин умер, Августа Яковлевна позвонила тете Оле и сказала: «Приезжай в Ленинград.
Отец кое-что тебе оставил...» Все отцовские документы тетя Оля сдала в архив МИДа.
В последние годы мы с ней больше общались на дачные темы. Именно дача стала ее последней любовью...
Когда-то, еще во времена Погодина, на участке стоял деревянный домик. Уезжая, тетя всегда просила кого-нибудь из товарищества приглядывать за домом, оставляла ключи. Однажды летит на самолете над Внуковом и вдруг видит: ее домик горит синим пламенем. Но она не долго унывала, построила новый, все время его достраивала, этим летом пристроила к нему открытую веранду. Слава богу, мы успели с ней посидеть на этой веранде и чаю попить...
Тетя Оля была отчаянной собачницей, у нее на даче всегда жили «подкидыши».
Первый пес, Патик, был редкой породы — леонбергер, «горный лев». Патика ей принесли соседи. Тете Оле очень понравился маленький щенок, но потом он неожиданно вырос в лошадь! Когда кто-то приезжал в гости, Патика торопились посадить на цепь: огромный пес кидался обниматься с гостем и мог запросто свалить его с ног. Однажды тетю Олю от радости завалил так, что она, падая, вывихнула плечо. Патик целыми днями с остервенением носился вдоль забора и брехал на прохожих. Однажды лаял-лаял и вдруг затих. Тетя Оля пошла посмотреть, а Патик лежит, не дышит... «Умер, как интеллигент. Без хлопот», — сказала тетя. Она очень по нему горевала и дала зарок: «Все! Больше собак у меня не будет!» Но как-то знакомая врач привезла колли — жалко, мол, бегает за машинами и кого-то ищет. Тетя Оля назвала собаку Колей. Коля был полной противоположностью Патику.
Я даже его лая никогда не слышала.
Пока у тети были силы, она ковырялась в земле, вечно торчала в саду. Тетя очень гордилась своим цветником: флоксы (любимые бабушкины цветы), душистый горошек, розы. И среди всей этой красоты — груша по имени Пани Моника...
— Ольга Александровна не страдала в конце жизни от одиночества?
— Ну как можно говорить о тете Оле, употребляя слово «одиночество»?! Да, у нее не было мужа, детей, зато оставались племянники, друзья. До последнего дня тетю окружали люди, которые ее очень любили и старались помочь. Она обожала застолья, вкусно готовила, даже кулинарную книгу издала. Когда мы с мужем заезжали к ней, никогда не отпускала, пока вкусно не накормит.
«Не-не-не, сейчас пообедаем — и поедете дальше!» — «Тетя Оля, мы же на пять минут, торопимся...» — «Ничего и слышать не хочу!»
Накануне своего ухода из жизни тетя Оля прилетела из Баден-Бадена. Попросила купить ей кое-каких лекарств. «Я буду здесь только один день, потом сразу же улетаю в Болгарию!»
Приезжаем. Что такое? Обычно она встречает, сразу же с порога — поцелуи, застолье, а тут лежит в кровати. Мой муж, писатель-сатирик Леня Французов, с которым она очень дружила, пошутил:
— Ольга Александровна, это что за мизансцена? Или вы решили открыть новый театр под названием «На постели»?
