Через некоторое время Игорь отвел меня в сторонку и говорит: «Давай познакомлю тебя с интересной девушкой. Мэри — дочка итальянских воротил бизнеса. По сравнению с ней меркнет даже Жанна Агузарова!» Я сильно удивился подобному предложению и заочно отверг итальянку.
У нас Жанной начиналась новая жизнь: мы поселились в лучшей гостинице Сан-Франциско — тогда еще чувствовали себя богачами. Игорю заплатили 2 тысячи долларов за продюсерские услуги: песню он для Жанны записал, а потом махнул на нас рукой и сам женился на дочери итальянских воротил — Хелен. Дальше мы вынуждены были сами пытаться раскрутиться. Без связей и американского гражданства...
Сунулись на радио и телевидение. «Русские?» — продюсеры недоверчиво оглядывали нас с ног до головы. А почему, мы узнали только, посетив местный кинотеатр: наши соотечественники в их фильмах поголовно представлены как мафиози… Прослушивать Жанну никто не брался, отмахивались: «Принесите записи — если понравятся, может быть…» Вот тут и вскрылась моя роковая ошибка: весь творческий багаж Агузаровой остался в коробках из-под бананов… Но нас опять спасли инфантильность и энтузиазм. Жанна лишь пожурила меня, сказав: «Добились всего в Москве, значит, и здесь поднимемся».
Тогда мы не раз добрым словом поминали протекцию Аллы Борисовны: как она поддержала талантливую девочку. И решили: в американский шоу-бизнес надо идти за руку с какой-нибудь звездой первой величины… На ловца и зверь бежит!
Гуляем по Сан-Франциско, навстречу идет какой-то хиппи и разговаривает со всеми прохожими: «Сегодня в Беркли выступает Стинг!» «Стинг мой любимый певец! — обрадовалась Жанна. — Он нам поможет!» Я догнал парнишку: «Где этот Беркли, покажешь?» Мы все трое сели на рейсовый автобус. После концерта пробрались с Жанной за кулисы: Стинг вышел из гримерки, посмотрел на нас из-за массивного плеча секьюрити, проследовал в свою машину — и след простыл… Жанна перед этим пыталась ему что-то объяснить на ломаном английском, а потом плюнула: «Бедные фанаты — достается им от нас!» Однажды в Нью-Йорке я дорвусь-таки до Мадонны, чтобы сообщить ей о наличии в США Жанны Агузаровой, — и тоже столкнусь с полнейшим равнодушием!
Перебрались в Лос-Анджелес, чтобы быть поближе к Голливуду.
А кушать что-то надо… Нашли русский ресторан «Черное море». Хозяин узнал Жанну и устало вздохнул: «И чего вам в России не хватало?» Жанна начала там петь по вечерам. Будто из Ялты и не уезжали. После того как собирала стадионы — малая сцена перед столиками. Жанна и так порой впадала в уныние, а на одном из выступлений ее вдруг навестил Женя Хавтан, критически оглядел заведение и посоветовал: «Валить тебе отсюда надо!»
— Галина Логинова, мама Миллы Йовович, рассказывала мне, что Жанна в Лос-Анджелесе вела себя весьма эпатажно: однажды они вместе пошли на светскую вечеринку. Не успели гости опомниться, как на белом ковре возник автограф Агузаровой, выведенный красной помадой практически на всю стену. Ее тут же попросили уйти… — Меня на том вечере не было, я уезжал в другой штат по делам.
Но если эпатировать публику в Союзе Жанне удавалось легко, то в Америке этим занимался каждый второй. Один раз в автобусе мы такую звезду увидели, что чуть не ослепли! Садится перед нами гражданка в мини-юбке — и Жанна краснеет от смущения: «Смотри, разве так можно ходить?!» Только я повел глазами — о, ля-ля, проказница забыла надеть трусики! — как Жанна закрыла мне ладонью всю панораму, заревновала: «Посмотрел, и хватит». Когда вышли из автобуса, сразу купили модный журнал: «Почитаем, может, здесь так принято? Бывает, очевидно, высокая мода, а бывает низкая — каждому свое, это и есть демократия». Вообще к местному менталитету мы привыкали долго. Почему все улыбаются и извиняются непонятно за что? «Наверное, даже если кого-нибудь специально толкнуть и сказать: «Икскьюзми», тебе ответят: «Все в порядке!»
