В пять часов утра я стоял у входной двери с чемоданом. Ирина включила айфон на видеозапись: даже мой уход она снимала на камеру. Зачем-то ей это было нужно... Бывшая супруга любила повторять, что «режиссирует» наши отношения. Наверное, теперь Ире трудно понять, как это персонаж ее «фильма» вообще оказался способен к самостоятельной жизни «за кадром».
Никогда не думал, что доживу до публичного выяснения отношений с бывшей женой. Комментарии желтой прессы за последние месяцы читал с умилением, версии расходились: то я ухожу в другую семью, то Ирина меня выгоняет ради другого мужчины.
Да и сама она не стала избегать общения с журналистами: после недавнего выступления в журнале «7 дней» я бы вообще посоветовал Ире сходить к психиатру и взять справку, что давала интервью в состоянии аффекта — дабы избежать иска о клевете! Я уверен, что мои друзья хуже ко мне относиться не будут. Опустить бывшего мужа в глазах общественности — дело благородное, но как Ира будет смотреть в глаза своим близким, которые тоже могли это читать? Об их чувствах она как всегда не подумала…
В результате история нашего брака обросла столькими вымышленными подробностями, что даже я перестал понимать, где правда, где ложь. Единственное, в чем журналисты попали в точку, это когда назвали наш союз «странным».
Даже для меня в нем до сих пор слишком много загадок, которые хотелось бы навсегда оставить в прошлом.
— Загадки обычно сопровождают семейный кризис, когда люди сами загоняют себя в угол и не видят из него выхода…
— Первый кризис у нас возник сразу после знакомства. Встретились мы с Ириной во время тура «Аншлага» по Волге. В те годы я был постоянным участником данного проекта. Хотя сейчас стало модно использовать слово «аншлаг» как символ плохого юмора, это был важный этап моей биографии, и я от него не открещиваюсь. Может, на экране мы и смотрелись как юмористы на отдыхе, на самом деле это были бесконечные дубли, на теплоходе постоянное общение с героями программы. И вдруг появляется новое лицо… Поначалу Ирина экстравагантность меня заинтриговала: она всегда умела возвести любое событие в некий художественный образ…
И в этот раз упорно делала вид, будто не знает, кто перед ней. В ее рассказах о нашей первой встрече Ирина это подчеркивала: «Я все думала, что за неприятный хмырь меня домогается?» В этом был какой-то вызов. На палубе сплошь узнаваемые персонажи: если я не Винокур, то уж точно Петросян… Гадание не на кофейной гуще. А если и не знаешь кого-то — можно же поинтересоваться за спиной, чтобы не попасть впросак… Но на тот момент меня это даже позабавило, я Ире подыгрывал. У нас начались романтические отношения, которые прервались весьма эксцентрично. Оказалось, что Ира была не свободна. И когда попыталась расстаться со своим парнем, тот устроил ей кинематографический шантаж — порезал вены.