За годы, проведенные с Ксенией, я многое взяла у нее, а она у меня. Мы стали похожи. Когда вместе ездили в другие страны, случайные знакомые думали, что мы сестры, а с годами нас стали принимать за маму с дочкой. Помню такой случай. Моя мама приехала в Загреб. А у Ксении тогда жил русский боксер — собака невероятного ума и интеллигентности, она только что не разговаривала. Мы отправились на прогулку по главной улице. Впереди лечу я с этим вундеркиндом на поводке, а сзади идут мама и свекровь. Какие-то ребята, увидев эту картину, стали отпускать игривые реплики в мой адрес:
— Смотри, какая!..
— Тихо, — прикрикнул один из них. — Вот ее мама! — и показал на Ксению.
«Я знаю, что не родила ее, — говорила она моей маме, — но Наташа мне ближе, чем собственный сын. Что могу поделать?»
Я казалась ей идеальной — самая красивая, талантливая, элегантная. Самая-самая! Во всем! Что ж, это очень приятно — хотя бы для одного человека в жизни быть идеалом.
Восемь лет назад, после смерти свекрови, я помогла Олегу наладить быт и включиться в жизнь, к которой он был совершенно не приспособлен. Детей мы не нажили, не буду вдаваться в интимные подробности и объяснять почему. Но я никогда не чувствовала в себе материнского инстинкта, в пятнадцать лет уже знала, что рожать не буду. Не существовало никаких проблем со здоровьем, это было некое внутреннее эмоциональное знание. Наверное, звучит очень не по-женски, но никогда не возникало ни желания заводить детей, ни сожаления о том, что их у меня нет. Может, все дело в том, что я, взрослея и становясь старше, в душе оставалась девчонкой? Преклоняюсь перед женщинами, воспитывающими детей. Но почему мы обязательно должны повторять жизнь других? Мне очень близка мысль, прозвучавшая у Милана Кундеры. Может, кому-то из читателей она покажется кощунственной и на меня обрушится шквал негодования, но тем не менее повторю ее: разве мы так хороши и совершенны, чтобы искать продолжение себя?
После развода с Олегом я начала писать — сначала стихи, потом автобиографическую прозу. Парадокс: моей визитной карточкой стала Эллочка-людоедка и это меня нисколько не смущает. Но в противоположность героине, словарный запас которой составлял тридцать слов, я нашла призвание на литературно-поэтическом поприще. И теперь состою в двух академиях: Российской словесности и академии Славянской литературы и искусства в Болгарии.
Мне повезло сменить в жизни несколько профессий. В какой-то момент в голову пришла мысль: не попробовать ли давать уроки русского языка? В этом был определенный вызов — смогу ли без педагогического образования, с актерским факультетом и киношным опытом за плечами? Хватит ли смелости? Девочки, с которыми взялась заниматься у нас в Загребе...
