Говорила мне: «Тебя обидели, а ты не отвечай! Все оставь себе, на сцене пригодится! Формируй свою эмоциональную память». Спустя много лет Владимир Алексеевич Андреев, который был тогда главным режиссером театра, извинился передо мной за тот случай в Германии: «Прости, я виноват, недосмотрел». Но все это постфактум, а ведь такие «недоразумения» убивали Наташу.
Когда из «Современника» ушла Татьяна Лаврова, Галина Борисовна Волчек предложила Вилькиной роль Раневской в «Вишневом саде». Мама обратилась к Цареву:
— Михаил Иванович, я уже давно ничего не играю. Честно вам говорю, Волчек предлагает перейти в ее театр и дает роль.
Царев чуть не плача:
— Нет, Наташа, ни в коем случае. Не отпущу!
Он ценил маму и прекрасно понимал: актрисы, подобной ей, в театре нет и вряд ли будет. И предложил Наташе роль председателя колхоза в «Ивушке неплакучей». Образ по масштабу несравненно мельче Раневской, но мама не смогла отказать, ей стало жалко Царева.
К тому времени между родителями давно не случалось конфликтов и скандалов, но и близости особой не наблюдалось. Каждый жил своей жизнью. Папа потрясающе рисовал и часто с горечью произносил: «Лучше бы я стал художником, чем артистом». Как-то слепил из пластилина армию солдатиков, из металла выпилил забрала, копья, ружья, получилось потрясающе.
По-прежнему общению с людьми предпочитал одиночество. Мама жаловалась, что рядом с ним испытывает чувство «безмерной женской маяты». Годам к сорока у многих женщин наступает этап, когда надо решить: плыть по течению либо что-то менять. Мама находилась на перепутье. И тут появился Кирилл.
Познакомила их француженка Бианка, химик, крупный ученый. Она часто бывала в Москве. Колоритная особа — говорила хриплым голосом, курила «Голуаз» и «Житан», не вынимая сигарету изо рта, в диких количествах пила красное вино, покупала в «Березке» сосиски Микояновского комбината и почему-то ела их сырыми. Внешне была вылитая Ани Жирардо.
И вот Бианка звонит нам домой:
— Наташ, у меня есть племянник, Кирюша Чубар, физик, жутко скучный и нудный человек, весь в науке.
Приезжает на симпозиум в Россию. По-русски говорит. Можешь пригласить его в театр?
— Мне не сложно.
Приезжает Кирилл. У мамы утром спектакль «Ивушка неплакучая», где она в тулупе играет председателя колхоза, а вечером — «Заговор Фиеско в Генуе». И она приглашает гостя вот на этот тулуп. Жуть. Но все оказалось не важно. Как потом рассказывал Кирилл, когда Наташа вышла на сцену, он влюбился в ту же секунду.
Кирилл родом из русской аристократической семьи, внешне невероятно похож на последнего князя Романова, такое же вытянутое, худое, породистое лицо. В то время ему исполнилось пятьдесят, на двенадцать лет старше Наташи.
Их отношения начались как легкий роман, но Кириллу этого было мало. Он настолько влюбился, что переехал в Москву, оставив во Франции жену и двоих взрослых детей, отказался от должности проректора Орлеанского университета. Сделал это очень быстро и, покорив Наташу своим безрассудством, добился согласия выйти за него замуж. Как порядочный человек, мама не могла отправить его обратно.
Однажды родители вернулись домой вдвоем. Я была на кухне, что-то спросила у папы, а он резко ответил:
— Не сейчас!
Обиженно говорю:
— Что ты на меня кричишь?
