В Голливуде маленькая сенсация — актер, известный одержимостью работой и ветреностью в отношениях с партнершами, собрался жениться. После преодоления в прошлом году 40-летнего рубежа Джейк неожиданно для всех своих фанатов признался, что работа впервые стала казаться ему менее важной, чем личная жизнь.
— Джейк, в последнее время вы неожиданно стали поговаривать о личной жизни — притом что раньше нельзя даже и помыслить было что-то от вас услышать на эту тему...
— Да, верно, я всегда считал себя представителем старой школы. (Смеется.) Но с некоторых пор все, что я хочу, — быть хорошим мужем и отцом. И считаю эту роль самой важной и ответственной. Я состоялся в плане карьеры — во всяком случае, чувствую себя довольно комфортно. Правда, не уверен, что мог бы такое сказать еще год назад.
— Неужели столь завидный, сколь и убежденный холостяк Джилленхол готов создать семью?
— Мне всегда казалось, что моя преданность искусству не даст мне шанса столь же глубоко и серьезно погрузиться в какую-то иную сферу жизни. Шла постоянная борьба с самим собой, и казалось, эта борьба не сможет ничем завершиться... Но что-то изменилось, и довольно значительно, в последние годы. Мне стало гораздо интереснее просто радоваться жизни. Интереснее, чем работать. Немыслимое ощущение вроде бы для меня, но факт остается фактом. Я достиг в своей карьере рубежа, когда, утолив один голод, ощущаю совершенно иной. Другую жажду. И теперь ясно вижу и понимаю, что провел большую часть жизни, отрицая, отталкивая от себя ее подлинные радости — будучи слишком сильно предан работе... Сейчас я расслабился, взбодрился, повеселел и стал легче относиться ко многим вещам. Ощутил течение жизни, как она летит, мчится... Увидел словно заново свою семью, друзей — и сам обратился к любви, припал к любви, занялся любовью, в конце концов! (Смеется.) Нет, серьезно, я стал впервые в жизни думать о любви как о возможности зачать ребенка, сотворить что-то по-настоящему реальное... Дети, дети, дети. Дети и искусство. Какое прекрасное сочетание.
— И судя по всему, невеста у вас уже есть — ваша подруга Жанна Кадье... (С 25-летней французской моделью и студенткой Колумбийского университета в Нью-Йорке, где учились и сам актер, и его сестра Мэгги, Джейк встречается с 2018 года. Но лишь в сентябре 2021-го они появились вместе на премьере режиссерского дебюта сестры актера Мэгги Джилленхол «Потерянная дочь». Ранее у Джейка были громкие романы с Кирстен Данст, Натали Портман, Риз Уизерспун, Тэйлор Свифт и многими другими известными девушками. — Прим. ред.)
— Да, я ее очень люблю. Она чудесный человек, и брак — наш общий выбор. Я всегда верил в моногамию, и еще поэтому, наверное, боялся жениться. Чтобы хранить верность, а это обязательное условие для брака, нужно встретить свою единственную любовь, своего человека... И, конечно, я хочу и собираюсь стать отцом. Хотя никогда не относился к людям, которые заранее знают, что ждет их в будущем и в каком мире они окажутся. В своей работе я всегда задавался вопросами к самому себе. А что бы я сделал в ситуации, в которой оказался мой герой? Задавал себе вопросы, что же такое семья, отцовство для меня лично, и главное — хотел понять, как и почему появляется и зарождается у меня желание продолжить свой род... Помню, занимался с замечательным преподавателем по речи на съемках фильма «Горбатая гора», и она мне сказала: «Тебе надо завести собаку. Потому что у тебя совсем нет никаких эмоций в отношении животных». И я завел свою первую собаку. И с тех пор у меня всегда дома есть собака... Понимаю, звучит странновато, но в этом и правда что-то есть... Ну да, никогда не узнаешь и не поймешь, пока не посвятишь свою жизнь другому разумному и наделенному чувствами существу. И мне нравится делать на сцене и в кино то, чего я сам боюсь, но что меня привлекает, поражает мое воображение, и то, что я хотел бы в конечном итоге сделать в своей реальной жизни.
— Наверное, ваша сестра Мэгги страшно рада таким переменам... (Мэгги Джилленхол — известная актриса, жена актера Питера Сарсгаарда. — Прим. ред.)
— Это Мэгги вытащила Жанну, буквально вытолкнула ее на красную дорожку на премьерном показе своего фильма в Нью-Йорке! Все правильно, мелькнуло в тот момент у меня в голове, ведь мы одна семья! И перемены в моем сознании и отношении к жизни и любви, переоценке ценностей во многом произошли благодаря дочкам Мэгги, моим любимым племянницам — Рамоне и Глории Рэй. Эти девочки, общение с ними позволяют мне с надеждой и верой смотреть в будущее... Я очень их люблю и с некоторых пор стал часто приглашать в гости, пожить у меня дома, чтобы я мог побольше времени с ними провести.
— Что ж, наверняка вы будете таким же преданным мужем, как и братом, дядей, сыном...
— Меня так воспитали родители. (Отец актера — Стивен Джилленхол, режиссер, из старинного шведского дворянского рода, мать Наоми Фонер — продюсер, сценарист, психолог. — Прим. ред.) Мой отец всегда был невероятно эмоциональным и восторженным, отдавался любому делу полностью. Мама и сестра — самые удивительные люди из всех, кого я знаю. Мне очень повезло с семьей. У нас никогда не было принято скрывать свои чувства, восторги, горести и радости. Не было трудностей в общении и взаимопонимании. Мама, например, не скрывала, что считает меня особенным ребенком, одаренным и необычным в каком-то смысле. И хотела меня защитить, всячески оберегала. Какие бы трудные времена ни переживала наша семья или кто-то из ее членов, всегда можно было рассчитывать на помощь, взаимопонимание. Это то, чем я больше всего горжусь. Все проходит, но умение и желание понять и поддержать остаются самыми важными в любых ситуациях и обстоятельствах... Родители и после развода остались друзьями, мы обсуждали и обсуждаем все творческие планы, идеи, все, что касается искусства, в которое меня и сестру так рано, к счастью, окунули... Может быть, поэтому я особенно рад некоторым переменам в общественном сознании. Прекрасно помню, как меня и в детстве, и в юности называли мямлей, тряпкой, размазней, свалившимся с луны и тому подобными прозвищами. Полагаю, имелась в виду не просто моя мягкость и повышенная чувствительность. А то, что меня и впрямь многое трогало, волновало, задевало. И что потенциально меня трудно было представить прыгающим с крыши горящего дома. Но, несмотря ни на что, родители хотели, чтобы я не принимал привилегированный образ жизни как должное. Летом мы с сестрой работали в ресторанах, я на пляже спасателем подрабатывал.
— Удивительно, какие у вас всегда были трогательные отношения с сестрой...
— Так случилось, что мы оказались в одном бизнесе, занимаемся одним делом. И выросли в семье, где оба родителя так или иначе соревновались друг с другом — не стану скрывать. Подобную модель поведения конечно же мы с сестрой не могли тоже отчасти не перенять. Но я всегда оставался ее братом и чувствовал необходимость поддерживать Мэгги. Вот ради нее я, наверное, смог бы и в горящий дом войти, и выбраться оттуда. И Мэгги это знает. Как знает она и то, что я всегда хотел выиграть, стать победителем... Но мы прошли через это. И оставили конкуренцию друг с другом далеко позади. И теперь я могу честно признаться, что я хочу только одного — видеть ее победы и гордиться ею. Недавно мы закончили с Мэгги работать над сценарием к небольшому сериалу. Сестра — прирожденный лидер, на нее я всегда могу рассчитывать. Уж если за что берется, сомнений в том, что добьется своего, у меня нет. Я вообще убежден в том, что женщины во многих сферах превосходят мужчин. Они люди лучшего, более высокого качества, если так можно выразиться, и сделаны из более прочного и одновременно тонкого материала.
— Скажите, это правда, что вы были влюблены в Дженнифер Энистон, свою партнершу по фильму «Хорошая девочка»?
— Я всего лишь сказал, что было настоящим мучением сниматься с ней в любовных сценах! (Смеется.) Но нет, Дженнифер была тогда замужем за Брэдом Питтом, и никаких надежд я не питал. Хотя можно теперь признаться, что был в нее влюблен. Еще до этих съемок. Уверен, она, как и все вокруг, прекрасно это знала. Что касается постельных сцен, то в них сниматься всегда мало приятного. Господи, вокруг столько народа! Лично я не способен завестись в таких обстоятельствах никак, даже если влюблен по самые уши. (Смеется.) В общем, это было трудное испытание, но вместе с тем очень приятное — быть с Дженнифер на площадке... Все, что я могу по этому поводу сказать.
— Расскажите, как вы умудрились во время полного локдауна снять в качестве продюсера и сыграть главную роль в фильме «Виновный» — он недавно вышел и уже успел занять первое место на Netflix по количеству просмотров в 91 стране... («Виновный» — ремейк датской картины с таким же названием о бывшем полицейском, ставшем в силу личных обстоятельств диспетчером экстренной службы спасения и получившем однажды ночью звонок, вызвавший у него слишком сильную эмоциональную реакцию. — Прим. ред.)
— Этот фильм мы снимали в октябре 2020 года и каждый день боялись, как бы кто-то из участников съемочной группы не заболел. Карантин — 12 дней, и если бы потеряли хоть одного человека (а их и так было очень мало), то пришлось бы все остановить. Но все равно съемки едва не сорвались, потому что буквально накануне режиссер Антуан Фукуа контактировал с человеком, у которого обнаружили вирус. И хотя сделанный Антуаном спустя несколько дней тест был отрицательным, мы приняли решение, что он будет сидеть в отдельном трейлере и оттуда руководить процессом. Очень непривычно и странно, что ты за все время съемок ни разу не встретился с режиссером, но тем не менее это сработало. И отчасти даже помогло рассказать именно эту историю — ведь мой герой тоже не видит людей, которые звонят. И еще одна причина, почему я очень хотел участвовать в этом фильме: в основе истории — картина чудовищного разрушения наших способов общения, коммуникаций друг с другом... Из-за того, что нельзя или просто необязательно встречаться, видеть друг друга... И подавляемые злость и ярость, тревога и страх, которые испытывает мой герой, — тоже очень знакомы, увы, многим, пережившим карантин. Мы снимали как раз в самый пик пандемии, когда все было закрыто... И я так благодарен судьбе за то, что мне в отличие от многих было куда пойти, безопасное место, где я мог выражать свои чувства и не испытывать одиночества и ощущения замкнутого пространства. Так получилось, что я застрял в Лос-Анджелесе на это время и мы с моей подругой жили в гостевом доме Джейми Ли Кертис, моей крестной.
— Но как вообще удалось получить разрешение на съемку в то время, когда никто практически в Голливуде не работал?
— Что вы, к нам очередь выстроилась — все хотели заполучить этот сценарий, потому что он был полностью приспособлен как раз для таких времен! Один главный герой — и постоянный крупный план, и голоса за кадром. Просто безумный проявили интерес, я был поражен. Но после того, как в мае 2020 года полицейские убили афроамериканца Джорджа Флойда в Миннеаполисе, интерес слегка поубавился. Ведь наш главный герой, диспетчер, — бывший офицер полиции. К счастью, мой друг режиссер Антуан Фукуа согласился. После чего началась «война» между студиями и стриминговыми платформами — конкурсные торги. Netflix выиграл, получив все права за 30 миллионов долларов. Но нам всем было ясно, что надо торопиться. Чем быстрее, тем больше шансов реализовать проект и обеспечить максимальную безопасность в таких специфических условиях. Антуан предложил снять фильм за пять дней. Сняли за одиннадцать...
— Ваш герой в «Виновном» отнюдь не такой любезный и добрый диспетчер, на какого хотелось бы «нарваться», попав в беду...
— Диспетчеры 911 получают порядка 100 звонков за смену, а потом идут домой и не знают, спасли ли хоть кого-то из звонивших... Стоит ли говорить, какой стресс и эмоциональное напряжение могут преследовать человека на такой работе и к каким последствиям приведут в его собственной жизни. Мы очень часто даже не отдаем себе в этом отчет. Ведь это нам нужна помощь, разве приходит в голову подумать о тех, кто самыми первыми откликаются на наш крик? Фильм во многом о том, как мы судим и воспринимаем людей, с которыми лично не знакомы, кого совсем не знаем — даже в лицо не видели. Наделяем их какими-то чертами, характеристиками, часто проецируя свои собственные проблемы и ошибки на них.
— В боевике Майкла Бэя «Скорая помощь», который скоро выходит на экраны, вам пришлось играть абсолютно противоположную роль — харизматичного грабителя банков...
— Майкл — большой мастер жанра, и я полагаю, зрители успели соскучиться по таким фильмам. Хотя, конечно, эти съемки казались немного сюрреалистичными — ведь они начались в начале этого года, когда в Лос-Анджелесе было еще много случаев заражения и врачам приходилось, мягко говоря, нелегко... Но это еще что! Я согласился сняться в фантастическом триллере «Дивизион», где действие происходит в Нью-Йорке в самый тяжелый для этого города период пандемии... Правда, работа над ним началась недавно, уже когда самое страшное было позади. Так что я и впрямь что-то последнее время, если не считать «Виновного», «ударил» по таким вот не слишком для меня характерным проектам. (В ближайших планах актера — участие в новом фильме Гая Ричи, пока еще не имеющем названия. — Прим. ред.)
— У вас много друзей среди коллег — достаточно редкое явление в Голливуде и вообще в мире шоу-бизнеса. Райан Рейнолдс, Хью Джекмэн, Питер Сарсгаард, Мэттью Макконохи, Том Холланд...
— Том Холланд — самый молодой из моих друзей, но удивительно профессиональный и спокойный парень. Том очень мне помог на съемках фильма «Человек-паук: Вдали от дома». (Впервые Джилленхол присоединился к героям вселенной Marvel в 2019 году, сыграв злодея Мистерио. — Прим. ред.) В первый съемочный день я превратился в дерево — не мог вспомнить ни строчки, не говоря уж о том, чтобы сыграть сцену. Все, конечно, занервничали — не знали, как реагировать... А я пошел к Тому за помощью. Он мне говорит: «Все в порядке, чувак! Просто расслабься!» Он, похоже, знал, о чем говорит. И я действительно расслабился. Слишком много переживал, очень хотел оказаться в этом мире, я его люблю, и боялся не справиться.
Для меня важна мужская дружба. Нет ничего прекраснее, чем знать, что ты встретил своих людей, близких тебе по духу. Разве не все мы отчаянно порой ищем такие связи, мечтаем стать чьими-то лучшими друзьями? Любовь, искусство и человеческие отношения. Это все, что нужно, на этом стоит мир. Или должен стоять...
