В онлайн-кинотеатре KION вышли все серии нового сезона сериала «Обоюдное согласие», посвященного проблемам домашнего и сексуализированного насилия. Мы поговорили с психологом Викторией Чупрыниной о том, почему жертвы не говорят об абьюзе, и как происходящие за дверьми кошмары меняют жизни детей.
Судя по первой серии, Марина Венишева терпела в свою сторону словесный абьюз и сексуализированное насилие. Как вам кажется, почему она боялась об этом рассказать и попросить помощи? Дело в авторитете ее мужа?
— Уже немало копий сломано в попытках разгадать, почему жертвы абьюза могут молча терпеть насилие и не обращаться за помощью. Чаще насилию подвергаются те женщины, которые пережили травматичные события и, исходя из печального опыта, выбирают мужчину, склонного к такому отношению. Поэтому я предполагаю, что дело не столько в страхе Марины перед мужем Григорием, но также в том, что она не видела для себя другого варианта. Поведение героини типично: во время встречи с травмой жертва пытаются ее «переиграть», то есть повторить ситуацию и выйти из нее победителем. Правда, чаще всего это не удается, а лишь еще больше травмирует.
Похоже, что Марина живет в таком личном аду, где понятия любви и насилия спутались, где выжить можно только рядом с тем, кто причиняет боль. Травмированному человеку кажется, что насилие — это и есть любовь, потому что другой любви он не знал. Положение Марины обременено еще тем, что ее супруг известен во всем городе, его кристально чистая репутация будет явно не в пользу ее жалоб.
Почему женщины часто не рассказывают о насилии? Наверно, дело не только в публичности абьюзера?
— Говорить о травмах тяжело всем, в особенно тем людям, которые приобрели в детстве блокирующие механизмы. Если родители применяли насилие к ребенку, то чаще всего он, чтобы защитить свою психику, будет винить себя и считать, что взрослые ничего плохого не сделали. Вырастая, такой человек также будет переживать жестокое обращение как проблему своей дефектности.
К сожалению, общество чаще всего не помогает людям восстановиться от травм: у нас все еще широко распространена стигматизация жертв, именно их, а не агрессора, склонны чаще всего обвинять в насилии словами: «Сама виновата».
Муж главной героини Григорий Венишев основал центр помощи людям и действительно им помогал чувствовать себя лучше. Как вы объясняете этот дуализм: для всех герой, в семье — тиран?
— Часто психопаты так и выглядят. Поскольку им важно любыми способами поддерживать свою идеальную репутацию, нужен кто-то, кто не будет «отсвечивать», на чьем фоне они будут сиять. Поэтому они будут всегда недовольны своими партнерами — ведь, лучше их никого быть не должно.
По первой серии мы видим, что у Венишева гиперконтролирующая мать, которая подчинила себе также и Марину. Может ли поведение жестоких родителей стать причиной тяги к насилию у их детей?
— Мать Григория — пассивно-агрессивная и вторгающаяся в личное пространство женщина. Желание «влезть везде» создает для ребенка ситуацию небезопасности, ощущения, что его личных границ не существует, что мать не слышит слово «нет». Это создает глубокие травмы и ненависть ко всему женскому. Но еще важнее — отсутствующая фигура отца, мужа. Такая, как говорят в психоанализе, фаллическая мать (то есть, женщина в роли мужчины) не вынесет никого рядом, уничтожит любого партнера. Поэтому можно предположить, что нашему герою страшно рядом с женщинами. Он боится быть поглощенным ими, боится, что они будут им управлять, и он снова окажется маленьким беспомощным мальчиком — и поэтому выбирает стратегию нападать первым. По сути, он тоже травмирован. В любом взрослом живет ребенок, и ребенок Венишева — это напуганный мальчик, который пытается защитить себя.
Откуда у старшего поколения такая тяга к гиперконтролю? А как объяснять старшим, что в нем нет ничего хорошего и лучше охранять свою жизнь, а не чужую?
— Стоит отметить, что далеко не каждому представителю старшего поколения свойственно открыто или скрыто проявлять власть над детьми. Стремление все контролировать — это негуманное отношение к людям, за которым часто скрывается агрессия. Так мать всегда испытывает к ребенку и любовь, и агрессию, причин тому может быть множество: начиная с того, что ребенок причиняет ей боль во время родов и ограничивает ее свободу. Этот сложный комплекс чувств каждая мать переживает по-своему, у некоторых агрессия проявляется в гиперконтроле: вместо того, чтобы дать ребенку развиваться, женщина его подавляет.
С другой стороны, матери инстинктивно хочется всегда иметь ребенка рядом и таким образом обеспечить себе «бесконечные отношения». С точки зрения психоанализа, такое желание контроля — это попытка, с одной стороны, слиться с ребенком, а с другой, отторгнуть его, чтобы освободиться и жить своей жизнью. Ее бесконечная «любовь» несет тяжелые последствия, она не дает ребенку нормально развиваться, он теряет самостоятельность. Поэтому важно, чтобы мать в семейных отношениях уравновешивал отец: его фигура — это еще один объект, на которого распространяется энергия и любовь женщины (а в случае с Венишевым отца мы рядом не наблюдаем).Но неудачные отношения могут привести к тому, что мать зациклится только на ребенка.
Бывает сложно объяснить родителям, особенно пожилым, что не стоит контролировать жизнь взрослого сына или дочери. Иногда проще с ними не ругаться, уважая их возраст, а постараться аккуратно ограничить общение, бережно отказываться от предложений. И, поверьте, когда клиенты говорят мне, что договориться нереально, чаще всего это означает, что ребенок (то есть взрослый) не готов отказаться от такого формата отношений — конечно же, бессознательно.
Сын Марины и Григория не особо ласково обращается с собакой, дерется в школе. Это следствие того, что он видит в семье?
— Да, конечно. Если ребенок видит насилие над матерью, то он не захочет себя с ней идентифицировать, не захочет также быть побитым, а потому повторит за отцом. Так работает детская психика: если ребенку кажется, что быть похожим на одного родителя «опасно», то примером становится второй. Таким образом дитя пытается пережить травму и освободиться от нее. В дальнейшем ребенку будет сложно, и если травму не проработать, то в психике уже взрослого человека весь мир будет делиться на тех, кто бьет, и тех, кого бьют — а любви в нем не будет места.
Есть ли у ребенка возможность повлиять на насилие в семье, или дети всегда становятся заложниками насилия, а потом и своей травмы?
— Увы, практически нет. Ребенок — самый слабый и уязвимый по определению, он всегда жертва. И да, он может остаться заложником своей травмы, поэтому даже если матери сложно уйти от насильника ради себя самой, стоит это сделать хотя бы ради ребенка.
Как можно помочь ребенку, который говорит, что в его семье совершается насилие?
— В первую очередь необходимо сообщить об этом в правоохранительные органы. Здесь важно действовать по закону, но в тоже время ни в коем случае не закрывать глаза на происходящее. Также могут помочь некоммерческие организации, которые работают с жертвами домашнего насилия: через них можно получить помощь юристов, психологов, временное место проживания и другую поддержку.
