Государь остался доволен…
Монферран откланялся, а князь Волконский несколько минут сидел над своими бумагами, улыбаясь и постукивая пальцами по столу. Что говорить, француз талантлив, и все же — какая стремительная карьера! Никому не известный молодой человек и скромный сотрудник генеральной инспекции архитектуры департамента Сены в 1814 году преподносит находящемуся в Париже императору Александру I, победителю Наполеона, альбом своих проектов. При этом величает себя членом французской Академии архитектуры, хотя там о нем и не слыхивали.
Через два года Монферран появляется в Петербурге с миловидной особой, которую называет своей женой. Но князю Волконскому отлично известно, что на самом деле эта женщина не кто иная, как цирковая актриса Элиза Пик Дебоньер, встретившаяся Монферрану в Париже (с настоящей женой Монферран развелся, хотя ее портрет до сих пор висит в его доме на Мойке).
В Петербурге они с Элизой жили как супруги, а когда в 1830-м министру двора поступил очередной донос на Монферрана, «строившего храм божий, утопая в беззаконном блуде», тот подкупил священника из петербургской церкви Святой Екатерины и раздобыл датированное предыдущим годом свидетельство о браке: батюшка его подделал.
В Петербург Монферран приехал с пустыми карманами и рекомендательным письмом от знаменитого парижского часовщика Абраама-Луи Бреге. Они с Элизой снимали комнату у соотечественника-француза, промышлявшего портновской работой.
Монферран пытался зацепиться то за одно, то за другое, обхаживал Августина Бетанкура — генерала, возглавлявшего Комитет городских строений, а тот не знал, что с ним делать, и жаловался на его назойливость:
— …Приехал какой-то рисовальщик, зовут его Монферран. Бреге просит меня, впрочем не слишком убедительно, найти ему занятие. А на какую он может быть потребу?
Монферран хотел устроиться в Комитет городских строений главным чертежником и торговался из-за жалованья. А потом Бетанкур пристроил его к гиблому делу — поручил объект, который надо было построить заново, ничего не изменив. И случилось чудо: его замысел понравился императору, Монферран получил должность придворного архитектора и начал делать карьеру.
Да, он умел себя подать... Представлялся ветераном наполеоновских кампаний, конногвардейцем, награжденным за храбрость орденом Почетного легиона. Модюи, заклятый недоброжелатель Монферрана, написавший самый первый из доносов, выяснил, что в списках кавалеров ордена его нет, но никаких последствий это не имело. Монферран сам себя придумал, сочинил себе судьбу (он-де сформировал для Наполеона роту в Почетной гвардии, отличился в боях и получил чин старшего квартирмейстера — хотите верьте, хотите проверяйте, правду все равно не выяснить), жен и награду. В России он выдал себя за известного архитектора, хотя во Франции у него не было ни одной хоть сколько-нибудь заметной постройки. Но он сорвал банк и получил заказ, о котором самые известные архитекторы могли только мечтать...
Князь Волконский полагал, что никакого вреда от этого нет: француз талантлив, да и государь считает его гением... Для России Монферран оказался находкой, а то, что в основе его карьеры лежала ловкая авантюра, никого, кроме бедного завистника Модюи, не волновало.
После беседы с князем Волконским Монферран прошелся по Зимнему, взглянул на преображенные им четыре года назад залы, мысленно аплодируя себе. Белый мрамор и темно-красный бархат, серо-фиолетовая яшма в Малахитовом зале, двуглавые орлы и короны на своде потолка в Петровском, пышный тронный зал, уютная Ротонда... Француз заглянул во все свои двадцать залов и подумал, что император не зря его отмечает: почти все здесь сделано из ничего: мрамор заменяют дерево и штукатурка. Он выстроил в Зимнем театральную декорацию, но такова местная традиция.
