— Айечка, вы не против?
— Что вы, Анель Алексеевна, — обрадовалась я. — Это такая честь!
— У меня есть идея — снять девочек не в студии, а в Кремлевском дворце съездов, в фойе. Там очень современный и интересный интерьер. И места много, есть где развернуться.
Отобрали красивые платья, взяли двух манекенщиц и поехали.
Была зима. В огромном фойе довольно холодно и неуютно. Девочки быстренько оделись, нанесли грим. Судакевич стала придумывать мизансцены, но вскоре поняла, что манекенщицы должны стоять, чтобы показать платья. Журнал ведь покупали не для того, чтобы любоваться визуальными эффектами, а в поисках интересного фасона. Мы и выкройки печатали. Анель Алексеевна растерялась. А за окнами уже начало темнеть, пришлось взять съемку в свои руки и сделать как принято.
Вера Аралова помимо Дома моделей тоже работала в театре и считалась одним из корифеев моды. Именно она придумала женские сапожки. Сейчас невозможно представить, как мы обходились без них! Красивой теплой обуви не было, только валенки, бурки и уродливые фетровые ботики. Молодежь стеснялась такое носить. Я сама бегала в туфлях зимой, и когда приходила домой, папе приходилось растирать мне ноги — они были как ледышки.
В конце пятидесятых — начале шестидесятых Аралова была главным художником-модельером цеха легкой одежды — легкого цеха, как у нас говорили. В 1959-м она первой повезла свои модели в Париж. Они произвели фурор, особенно прелестная шубка из серой белки — в талию, с расширенным низом, и к ней высокие кожаные сапожки красного цвета, на молнии. Таких никто не делал. Вере Ипполитовне пришлось изрядно помучиться, прежде чем она воплотила свою идею в материале. С огромным трудом сапожки удалось сшить на заказ в мастерских Большого театра. Наших манекенщиц в Париж не пустили, на показ пришлось приглашать местных. Аралова рассказывала, что когда она с ними расплачивалась, девушка, демонстрировавшая шубку, сказала: «Мадам, не надо денег. Подарите лучше сапожки. У вас в Москве наверняка есть другие, а эти оставьте мне». Так упрашивала! Вера Ипполитовна еле отбилась от настойчивой девицы, а сама подумала: «Если бы ты знала, сколько надо было обойти инстанций, сколько бумажек подписать, чтобы эту пару сначала сшили, а потом отправили в Париж! Другой у меня нет!»
