В этом году Георгию Юматову исполнилось бы девяносто. Супруга народного артиста Муза Крепкогорская была сестрой моего папы, я помню эту пару с детства. И когда читаю где-нибудь, будто Муза всю жизнь посвятила мужу, внутри все восстает: отчего люди так бессовестно врут? Не знаете правды — лучше молчите.
— Мой папа Валерий Викторович — дипломат, несколько лет работал специальным помощником генерального секретаря ООН Курта Вальдхайма. Когда я была совсем маленькой, мы жили в Женеве, но каждое лето родители отправляли меня в Москву. Как говорила мама Надежда Викторовна, «на побывку» — чтобы не забывала русский язык. Я переходила на попечение бабушки Лидии Ивановны, которая жила вместе с дочерью Музой и ее мужем Жорой — так в семье звали Юматова. Мне он нравился: веселый, знает кучу анекдотов, часто рассказывает в лицах смешные истории.
Называл он меня Пупок, возможно потому, что была невысокой и пухлой. Любил со мной играть: сощуривался и говорил страшным басом «Пупок, сейчас забодаю или съем!» И складывал из пальцев козу. Или принимал залихватский вид и, прикрыв один глаз, изображал пирата: «А пойдем-ка с тобой штурмовать моря и океаны?» Это значило, что мы отправимся гулять. Сохранилось семейное видео конца пятидесятых — папа снимал на заграничную камеру: ВДНХ, лето, много зелени, Муза смеется, Жора улыбается и держит меня, четырехлетнюю, за руку. Еще ходили в цирк на Цветном бульваре, и после представления Юматов провел меня за кулисы, познакомил с Юрием Никулиным. Тот подарил свое фото, подписав: «Леночке на долгую память». Жора относился ко мне очень тепло. Возможно еще и потому, что своих детей у них с Музой не было.
— Юматов что-нибудь рассказывал вам о родителях, о войне, ведь он еще юношей служил на флоте?
— Об этом периоде мне известно, к сожалению, совсем мало. Жора не любил вспоминать. Со слов мамы знаю, что семья Юматовых была большой — но родные порвали с ним отношения, когда в 1941-м пятнадцатилетний Жора сбежал на фронт «бить фашистов». Служил юнгой. Когда катер разбомбили, чудом сумел добраться вплавь до берега. Я видела документальный фильм об артистах-фронтовиках: там сообщалось, что Георгий Александрович был дважды ранен.
Если бы знать, что меня станут расспрашивать о Жоре! Никогда не смотрела на него как на кумира, который будет кому-то интересен спустя годы. Оценила масштаб личности и таланта, только когда выросла. Не припомню даже, чтобы гордилась и хвасталась родственниками во дворе или в школе. Кроме того, у нашей семьи была своя жизнь — насыщенная, яркая и без экранных страстей. Полмира ведь объездили! Папа собирал фотографии знаменитостей — Брижит Бардо, Сергея Бондарчука с его личной подписью (Жора откуда-то привез и подарил). Но по большому счету мы существовали в далекой от киношных и театральных кругов среде и подробностями жизни советских актеров интересовались постольку-поскольку.
