Милая, непосредственная, она по-детски смотрела на Харви открыв рот и смеялась над каждой его шуткой. Он-то привык к тому, что его все вокруг боялись, а Джорджина обращалась с ним отважно, как умелая укротительница. Расчувствовавшийся Харви купил в Сохо уютный лофт за четыре миллиона и предоставил Джо обустроить их гнездышко. Делать ей предложение он долго не решался. На кой черт 32-летней богине сдался 56-летний старый хрен, весивший целую тонну, неопрятный, как выживший из ума старик, шумный, как грохочущий в водосточной трубе камнепад, если такой бывает, с грязным чувством юмора?.. И все-таки она вышла за него в прошлом году!
После ухода из Disney и потери Miramax кто-то внутри него с силой нажал на тормоз. Он всего достиг, пересмотрел все на свете фильмы, выиграл все бешеные гонки за самые престижные призы в мире, и ему наконец надоела игра в великого и ужасного Харви. Разве можно было еще пару лет назад представить, что запойный трудоголик Вайнштейн будет молить подругу «прокатиться куда-нибудь на острова отдохнуть», а та станет руками и ногами отмахиваться, потому что у нее «творческий процесс»?! Джорджина — не Ева. Она целыми днями пропадает в своей студии, по вечерам за ужином в ресторане рядом с ней непременно лежат карандаш и бумага — вдруг придет гениальная идея? Она и ночью может вскочить и начать что-то рисовать. А Харви теперь позволял себе спать до полудня, потом садился к компьютеру, который благодаря Джорджине открыл для себя, словно новую планету, и долгие часы блуждал в дебрях Интернета.
Лишившись Miramax, Харви и Боб основали новую фирму — Weinsteins Company, и к ним валом повалили уолл-стритские воротилы, желая инвестировать деньги в самых успешных в истории кинопродюсеров.
Но как на самом деле обстоят дела у Харви, толком не знал даже Боб; занятый своей работой, он не замечал того, что старший брат практически все спихнул на помощников — и чтение сценариев, и монтаж, и отбор картин, а сам… Сам он часто отправлялся в одиночестве в свой дом в Коннектикуте — поплавать, погулять возле океана или… в зоопарк. Да-да, Харви частенько стал наведываться туда, где часами наблюдал за животными.
Раньше Харви растерзал бы, наверное, режиссера, который принес его фирме убытки, а сейчас преспокойно обедал со Скорсезе, чьи «Банды Нью-Йорка» провалились в прокате и нанесли Вайнштейнам миллионные убытки.
Теперь Харви плевать хотел, что газеты ругают «Чикаго», «Распутника», «Трансамерику». С 2000-го по 2008 год ни единого «Оскара»? Да он видеть больше не может этого позолоченного болвана! Боб чувствовал: с братом что-то творится, но не мог взять в толк что именно.
Однако после той потасовки, когда они с братом впервые в жизни мутузили друг друга и Боб пригрозил рассказать Джорджине, что они на мели, Харви спохватился. Их дела плохи, черт побери, очень плохи! Ко всему прочему за время своей хандры он проморгал, что рухнул рынок домашнего видео, сожрав колоссальную часть прибыли, которую они получали от продаж DVD. В самом деле, надо что-то предпринимать!
Терзали и мысли о Джорджине: а вдруг Боб сказал правду и она вышла за него только из-за денег? Никогда нельзя быть уверенным в женщине.
…— Джо, ты бросшь меня, если узнаешь, что я на мели? — Харви задал вопрос уже не по телефону, а дома, глядя прямо в глаза молодой жене.
— Ты не можешь быть на мели, ты самый крутой парень изо всех, кого знаю!
Харви сверлил ее взглядом: врет или говорит искренне? Приятно быть для девочки «самым крутым парнем», и все же…
— У меня долг… — и Харви написал на бумажке цифру с внушительным количеством нулей.
— У меня была двойка по математике, — бросила Джорджина и, перевернув бумажку, начала по привычке набрасывать на ней силуэт платья.
— Я больше не хочу работать. Что ты на это скажешь?
— Зато я хочу. А ты можешь отдыхать. Я мечтаю стать самым знаменитым дизайнером, самым-самым, как ты продюсером, и тогда…
Тяжесть, давившая Харви все эти дни после наезда Боба, постепенно отпустила. Ладно, надо что-то в самом деле придумать с долгами, а там видно будет.
И Вайнштейн придумал. Вернее, придумал, к кому обратиться: банкир Уильям Родс, финансовый гений, сумевший помочь уже многим, выпутал фирму Вайнштейнов из долгов. И в душе Харви опять зажглась лампочка: довольно он валял дурака, все-таки кино — не самая мерзкая штука на свете.
