Бегали, высунув язык, по набережной и не знали, куда приткнуться. Оказалось, например, что весь отель Majestic Cannes снят голливудскими студиями, а Харви-то наивно полагал, что они приехали на фестиваль европейского кино, куда Голливуд не пускают! В конце концов на окраине Канн нашли какую-то конуру с узкими скрипучими койками и тюремными окошками.
На Каннском фестивале Вайнштейны сразу положили глаз на киноверсию британского музыкального шоу из двух частей The Secret Policeman’s Other Ball с участием ребят из комик-группы Monty Python и самых знатных артроковцев — от Стинга до Эрика Клэптона: в те первые годы музыкальные картины казались им более надежной платформой.
Когда дело наконец дошло до подписания договора с продюсером-британцем Мартином Льюисом, Харви улыбнулся акульей улыбкой и выдал:
— Не возражаешь, дружище, если я из двух твоих фильмов сделаю один?
Льюис замер с открытым ртом: то есть как?
— Не знаю, как в Англии, но в Америке никто не отсидит три часа в кинотеатре, даже при такой классной музыке, зуб даю. А так мы раскрутим твое кино на полную катушку.
Что ж, Вайнштейны могли поздравить себя с первым успехом: чутье не подвело Харви — урезанная вдвое версия картины только выиграла, на нее повалила молодежь, а Льюис в интервью честно признавался, что в первый момент принял Харви Вайнштейна за бандюгана, а не прокатчика, потому что тот разговаривал так, словно приставлял нож к горлу.
Харви не сразу понял, что его бойцовский характер и бульдожья хватка как нельзя лучше подходят этому бизнесу.
И Голливуд, и независимое кино — это вовсе не «фабрика грез», а самая настоящая коррида, только без правил, нервы здесь вырывают друг другу с мясом — вспомнить хотя бы ту раннюю историю со Стивеном Содербергом! В 1989 году Вайнштейны купили его фильм «Секс, ложь и видео», и началась морока! Всегда держа в голове девиз Шлоссберга — «секс и скандал», Харви собственноручно накатал такой ловкий текстик для телерекламы и афиши, что пальчики оближешь: слова «порно» там не было, но суть сводилась к тому, что вам, друзья, предстоит оценить именно ЭТО, и ЭТО будет изысканнейшего качества.
Содерберг, прочитав опус Харви, побледнел, сжал кулаки и двинулся на него, крича, что это омерзительно, низко, вульгарно! В его картине нет ни одной сексуальной сцены — в этом ее соль! Вайнштейн под натиском хлюпика Содерберга стал пятиться к стене, пытаясь избежать мордобоя. Потом они все-таки сцепились… Харви помнит себя уже сидящим на стуле, вокруг него вьются сотрудники, а в другом конце комнаты — Стивен, над которым участливо склонилась Ева. Почему, собственно, жена утешала не его, а противника? Вот в чем вопрос!
С Евой Чилтон к тому моменту они были женаты уже год. Эта ангелоподобная блондинка из отдела «семейных» фильмов Miramax была самой яркой девушкой в компании: пожелай Ева сниматься, ее бы, как говорится, с руками оторвали.
Но у нее не наблюдалось никакой склонности к актерству, она не умела притворяться, сказать неправду было для нее катастрофой.
Вокруг все диву давались, и Харви первый, — как могла запасть на него, невоспитанного обезьяноподобного грубияна, девочка из состоятельной бостонской семьи, да так серьезно, что пошла с ним к алтарю? А Ева мурлыкала, что полюбила в нем силу, талант, умение ставить цели и добиваться их...
В тот день, когда Вайнштейн подрался с Содербергом, он впервые заметил, что жена не на его стороне. Сколько раз потом он пытался втолковать Еве, что конфликты с режиссерами происходят для их же пользы! Харви запустил тогда «фальшрекламу» фильма «Секс, ложь и видео» — и сработало!
