Я умудрился вляпаться в конфликт с бандитами. Сунулся было за правду биться, но мне пригрозили: «Цыган! Хочешь жить — забирай семью и уезжай из города. Только из-за «Неуловимых мстителей» даем тебе такой шанс. Иначе закопаем».
—...Одна нога застряла в стремени, когда другой я уже зацепился за карету. Тут лошадь шарахнулась в сторону. Через секунду рысак еще припустит и меня разорвет пополам — скорость-то бешеная! В последний момент догадался оттолкнуться от кареты и рухнул наземь. Конь потащил меня волоком... Встаю, шатаясь как пьяный, перед глазами все плывет, из разодранного плеча льется кровь. С края поля бегут режиссер и администраторы, белые как полотно: «Василек, живой?! Слава богу!»
О том, что на съемках трилогии о неуловимых мстителях молодые артисты все трюки выполняли сами, долгие годы не упоминали. И мы отмалчивались. Иначе режиссеру Эдмонду Кеосаяну крепко влетело бы от начальства. В разгар работы над «Неуловимыми мстителями» на съемках фильма «Директор» под Бухарой погиб тридцатитрехлетний Евгений Урбанский. Во все киногруппы страны полетели срочные телеграммы с распоряжением начальства: лихачить в кадре актерам запретить, в трюковых сценах обязательно дублировать их профессиональными каскадерами.
В нашем случае ситуация осложнялась: я, Витя Косых, сыгравший Даньку, Миша Метелкин — Валерка и Валя Курдюкова — Ксанка были еще и несовершеннолетними. Нам с Витей на начало съемок исполнилось по пятнадцать, а Мише с Валей и вовсе по тринадцать. Но мы со свойственной юности бесшабашностью рвались в бой, желая все делать сами. И скакать, и драться, и стрелять, и падать — все-все...
Когда от помощника Кеосаяна узнали о телеграмме, сидели, помню, с ребятами в конюшне у Московского погранучилища, где жили, и горячо обсуждали: неужели вместо нас в кадре будут спортсмены какие-то? Считали ведь, что все должно происходить по-настоящему, взаправду. Выходит, людей придется обманывать?
