18-летняя актриса Лиза Арзамасова стала популярной благодаря роли всезнайки Галины Сергеевны в ситкоме «Папины дочки». Теперь в фильмографии Лизы значатся такие картины как «Ковчег», «Всадник по имени смерть», «Посылка с Марса», «Линия защиты», «Место под солнцем», «Адвокат», «Любовь в большом городе», «В плену времени», «Рябиновый вальс» и «Поп».
Однако молодую актрису привлекает не только кино, но также театр, музыка и телевидение. Елизавета уже играла на сценах Драматического театра им. К.С. Станиславского, МХТ им. Чехова, Московского театра Эстрады и Дома молодежи.
17 октября на экраны выходит новая британская экранизация легендарной пьесы Уильяма Шекспира «Ромео и Джульетта», в которой Лиза озвучила главную роль. В преддверии премьеры сайт «7Дней.ru» побеседовал с актрисой и выяснил, какие фильмы заставляют ее плакать, почему ей не надоедает играть Джульетту и как она полюбила цирк.
— Вы играете Джульетту в театре уже три года, теперь озвучили эту роль в кино. Где берете силы для таких страстей? Получается ли сохранить свежие впечатления от героини и сюжета?
— Без ощущения того, что то, что сейчас будет происходить на сцене, произойдет с тобой впервые, наверное, сложно и почти невозможно играть в театре. Это каждый раз — новая история, каждый раз первый поцелуй на балу, первое чувство и ужасный несправедливый финал. И слезы в финале — от непонимания… Как можно было умереть, если так сильно любишь? Нужно жить и любить. Что бы ни случилось! Даже если теряешь любимого человека, обязательно жить и помнить. Память о любимых людях – это тоже любовь. Нельзя формально думать об истории двух любящих людей, почти твоих ровесников, которые не успели ни повзрослеть, ни пожить… Вот поэтому она всегда изнутри воспринимается свежо, нервно. А вот где зритель находит силы сопереживать этой истории почти 400 лет?
— Наверняка озвучивать роль гораздо проще, чем сыграть ее в театре. Чем, по-вашему, отличается озвучивание роли от игры на сцене?
— Ну как же? У каждого ведь «своя» Джульетта. И не только у каждого актера и режиссера. У каждого зрителя, читателя. Потому что история первой и такой трагической любви принимается людьми близко к сердцу. И любая девчонка в 14 лет может сказать: «Я – Джульетта», когда она влюблена. В театре на сцене — моя Джульетта. Она странная, угловатая, неуклюжая и иногда смешная. Такая, какой была я в 14 лет, когда впервые вышла на сцену в этой роли. Мне не пришлось тогда особенно фантазировать и работать над ролью, потому что режиссер сказал мне: «Играй про себя. Джульетта — это ты. Нет никакой придуманной Шекспиром девочки. Все происходит с тобой». Это было и сложно, и странно легко: можно никого не играть.
Нужно только представить, что ты в параллельном мире — сложном и трагическом. И во время озвучки вдруг ловишь это ощущение реальности существования параллельных миров. Твоим голосом будет говорить совсем другая Джульетта, абсолютно не похожая на тебя. Но она также сильно полюбит, и она умрет в финале истории. И от неизбежности конца к финалу становится также горько. Вот что сложнее? Я не знаю. Я счастлива, что мне предложили сделать такую интересную работу.
— Может ли в наши дни произойти такая история, как в пьесе?
— Конечно. В этом ее магия. Все знают историю наизусть. На всех языках мира, в любой части света. И каждый раз читают и смотрят и плачут. Потому что первое чувство — это так нежно, и так хочется верить, что оно навсегда, и что никто не сможет помешать длиться этой любви вечно.
Только я очень хочу надеяться, что финал этой истории не будет повторяться, что у современных Ромео и Джульетты обязательно будут любящие и понимающие родители, которые забудут о любых семейных ссорах ради детей. Чтобы с ними не случилось страшного.
— «Ромео и Джульетта» — самая печальная повесть на свете. Кроме нее, какие еще фильмы, книги заставляли вас плакать по-настоящему?
— На меня в детстве огромное впечатление произвел фильм «Чучело». Я очень плакала и ни за что не хотела долгое время его пересматривать. Еще есть замечательный мультфильм «Король Лев». Здесь бы вы надо мной посмеялись, потому что смотрю я его с детства, и плачу всегда в одних и тех же моментах.
А еще фильм «Пролетая над гнездом кукушки»… Над книгами я не плакала. Бывало, что грустила, но не плакала. Когда мы читаем, то сами управляем своими эмоциями и темпом чтения. А когда смотришь кино, на тебя сильно влияет актерская игра. Режиссер талантливо расставляет капканы — и… как это происходит? Знаешь историю наизусть, а слезы льешь, как в первый раз.
— Существует так много экранизаций «Ромео и Джульетты», а какая больше всего нравится вам?
— Я не могу сказать, какая. Думаю, что раз такая история может произойти где угодно, в какое угодно время, то для меня это всегда разная история про первую любовь. Надеюсь, что и тот фильм, который я озвучивала, не будут сравнивать с предыдущими.
Пусть у всех экранизаций будет долгая жизнь.
— Лиза, а у вас в жизни была такая красивая история первой любви, как у Шекспира, о которой можно было бы написать повесть?
— Наверное, будет правильно, если вы зададите мне этот вопрос через несколько десятков лет. Не знаю, правда, смогу ли я и тогда на него ответить…
— Вы уже работали с такими известными режиссерами, как, например, Владимир Иванович Хотиненко. Вам, как одной из самых перспективных актрис России, с кем бы еще хотелось поработать?
— Да я даже не пробую ни мечтать, ни загадывать. Я никогда не рассуждаю на тему, какую роль я хотела бы сыграть, с кем из режиссеров и актеров хотела бы поработать.
Мне кажется, что вся прелесть актерской профессии в том и есть, что ты никогда не знаешь, какой подарок она тебе приготовит завтра. И чем неожиданнее предложение или встреча в театре или на съемочной площадке, тем интереснее.
— Вам неоднократно приходилось играть в исторических драмах, изображающих разные эпохи. В какой из них или, может, в какой-нибудь другой вам хотелось бы жить?
— Мне нравится жить здесь и сейчас. Узнавать о прошлом: читать, смотреть кино. И при этом не заглядывать в будущее. Тогда это будущее всегда кажется чудесным.
— Вы работали с Маковецким, Мироновым и другими гениальными актерами. Какие технические приемы, правила вы для себя отметили?
Может быть, какими-то стали пользоваться сами?
— Актеры, которых вы сейчас упомянули, тем и удивительны, уникальны и неповторимы, что когда смотришь на их игру, забываешь про все — про наблюдение, про анализ. Просто наслаждаешься и любуешься. Какие такие технические приемы? Об этом невозможно думать. Ты просто видишь, что они живут жизнью своего персонажа, а как они это делают? Пусть это останется непонятым и неразгаданным. Я не хочу этих знаний.
— Лиза, в проекте «Лед и пламень» вы освоили танцы и коньки. Чему еще вы хотели бы научиться?
— Мне так многого хочется! В жизни так много всего интересного, и все хочется попробовать «на вкус и цвет». Мне боязно делиться своими желаниями, потому что поделиться, значит, — почти пообещать, что обязательно этим займешься.
Если я научусь чему-то новому, то от радости обязательно начну об этом рассказывать. Вот например, после проекта «Лед и пламень» у меня был замечательный опыт полетов под куполом цирка с воздушным акробатом Александром Волковым. Мы готовили с ним номер к концерту, посвященному 90-летию Юрия Никулина. Это оказалось так же здорово, как кататься на коньках, — дух захватывает! Я теперь цирк люблю так же сильно, как и лед! Восхищаюсь силой воли, трудолюбием спортсменов и цирковых артистов. И получается, что все, чему ты в удовольствие учишься потом обязательно пригодится для дела. После «Льда и пламени» я принимала участие в двух ледовых спектаклях Ильи Авербуха — «Винкс» и «Тайнаостровасокровищ». И мало того, что у меня было огромное удовольствие и радость кататься на коньках, так еще в этих спектаклях у меня есть и воздушные номера.
И все бусинки собираются на одной нитке… Это же чудо…
