Такого же мощного развития государь требовал и от учреждений науки. Именно здесь, в граде Петра, основали первое в России высшее специальное учебное заведение, Морскую академию, и, конечно, Академию наук. Еще в 1714 году он пометил крестиком — а это всегда означало высочайший интерес — предложение об организации академий как учебных заведений для дворянских и купеческих детей в каждой губернии, а в 1718-м записал: «Зделать академию. А ныне приискать из русских, хто учен и к тому склонность имеет. Также начать переводить книги: юриспруденцию и протчии к тому. Сие учинить сего году начала». «Сие учинить» немедленно не получилось, но идея Академии наук государя не оставляла.
Решения на сей счет были приняты двадцать второго января 1724 года, когда на заседании Сената постановили: на первое время под Академию наук приспособить дом опального вельможи Шафирова на набережной. Тогда же царь утвердил проект основания Академии наук — причем отличавшийся от западноевропейских образцов. Петербургская академия должна была объединить сразу три независимых учреждения: гимназию как подготовительное, университет как платформу для обучения юриспруденции, философии и медицине и академию как научно-исследовательскую базу.
На содержание своего детища император выделял двадцать пять тысяч рублей в год, не считая жалования для академиков. Начали приглашать зарубежных ученых. Петр лишь немного не дожил до открытия академии и ее первой конференции. Зато успел порадоваться тому, как устроилась светская жизнь в его городе, — он желал блестящего двора, не уступающего европейским, изящества, веселых празднеств. Словом, и на этом поприще ему хотелось революционных перемен, новых порядков в противовес грубым пирушкам и нехитрым развлечениям.
В 1718 году он ввел ассамблеи. Слово взял из французского языка — как обозначение собрания людей для веселья или умных бесед. Правила, конечно, тоже составил сам. Приглашать велел самых видных и влиятельных людей разных профессий с супругами и детьми, так что на ассамблеях надлежало встречаться и вельможам, и ученым, и купцам, и военным, и корабелам. С четырех до десяти часов вечера им предстояло всячески развлекаться, причем хозяева не должны были встречать и провожать гостей, а лишь обеспечивать помещение, угощение, трубки, напитки и места для настольных игр, в первую очередь шахмат, до которых сам государь был большим охотником.
На светских вечеринках можно было танцевать, играть, беседовать... Словом, наслаждаться непринужденной светской атмосферой. Поначалу, впрочем, до нее было далеко: напуганные присутствием и подстегиванием царя, гости боялись сделать лишнее движение, вели себя напряженно. Им еще предстояло учиться обходительности и легкости — пока танцевали скованно и большей частью молчали. Дамы и господа не только не флиртовали, но и вообще держались как можно дальше друг от друга, словно разделенные невидимой стеной.
