Нед тоже свел дружбу с констеблем Алексом Фицпатриком, и тот до поры до времени закрывал глаза на его проделки. Но после того как Фицпатрик посадил в тюрьму брата Келли и соблазнил сестру, семья объявила ему войну.
Дальнейшее описывали по-разному, но факты таковы: пятнадцатого апреля 1878 года на дюжего пожилого констебля словно дикая кошка набросилась Эллен. Алекс полез за пистолетом, и Нед, опасаясь, как бы тот не убил мать, прострелил ему руку. Правда, потом сам извлек пулю. Распрощались мирно, заверив друг друга, что инцидент исчерпан, а вскоре миссис Келли с очередным новорожденным младенцем и двух ее зятьев, которых в момент потасовки вообще не было дома, арестовали. Нед с друзьями предусмотрительно успели убраться, очевидно не поверив заверениям Фицпатрика, но вскоре нарвались на засаду и в перестрелке уложили троих блюстителей порядка.
Теперь Нед с товарищами уж точно были вне закона, в газетах их именовали «бандой Келли» и «ирландскими душегубами». За головы членов шайки власти обещали баснословные деньги — начальная сумма составляла пятьсот фунтов, потом она многократно увеличилась (зарплата скотника тогда равнялась фунту в неделю, гуртовщика — сорока фунтам в год). Однако никто в округе не спешил выдать «грабителей и убийц». К слову, Эллен заключили на три года в мельбурнскую тюрьму. Приговор шокировал даже тех, кто не сочувствовал ее сыну.
В лагерь в ущельях района Вомбат стали стекаться желающие вступить в банду. У Неда был свой кодекс чести, известный со времен Робин Гуда: отнимать у богатых, отдавать бедным. Кроме того, деньги ему требовались, чтобы вытащить мать из тюрьмы и всем вместе уехать в Америку, где, как говорили, всякий может начать новую жизнь.
